Наконец, третье - придание закону Магнитского статуса международного. Видимо, желая хоть чуток успокоить российских коллег, Госдеп получает право вносить в список "невъездных" не только российских чиновников, но их собратьев из других стран, где есть проблемы с правами человека.
Что же официальная Россия? Набор эмоций. Адекватные и несимметричные ответные меры, заявления о "вмешательстве во внутренние дела" и т.п. Какие тут могут быть адекватные ответные меры? Что-то не видел я в нашем Сбербанке американских граждан, жаждущих пополнить вклады, да и детей американских бюрократов в наших вузах не встречал. Одни ковбои приезжают на русские просторы обучать наших крестьян.
Мнения обычных граждан иные. Мой приятель, далёкий от политики, сказал: мне просто стыдно, что этот закон принят в США. Это должны были сделать мы сами. Наши депутаты и сенаторы должны были потребовать наказать виновных в смерти адвоката.
История с законом Магнитского наводит на мысль, что истинными мотивами "перезагрузки" было не улучшение двусторонних отношений, а попытка склонить нашу бюрократию хоть на какие-то действия в области прав человека и реформы политической системы. Действия оказались лишь косметическими, а потому "перезагрузка" закончилась.
За порогом
Александр СЕВАСТЬЯНОВ, политолог:
- США всерьёз решили взяться за наше воспитание и поэтапно принимают некий закон имени Магнитского, согласно которому от полутора до двух сотен российских чиновников окажутся "невъездными". Так в своё время отказали во въезде Иосифу Кобзону по подозрению в мафиозности. Как тот ни упрашивал, ни клялся в младенческой невинности - нет, и всё!
В некоторых европейских странах, похоже, намерены взять пример со "старшего брата", тоже задумываются о подобном законе, а между делом изучают банковские счета российского происхождения, на которые могут течь неправедные денежки.
В принципе, конечно, это их дело - кого впускать к себе, кого нет. Возможно, у них своих коррупционеров хватает, зачем дополнительно ещё и наши? Хотя, на мой лично взгляд, презумпция невиновности должна всё же соблюдаться и без судебного решения санкций быть не должно.
Так что же теперь - кричать: "Наших бьют! Где справедливость? Дискриминация!"
Однако я не очень огорчён таким законотворческим поворотом в отношении отдельных чиновников. А тем более мафиози. Прежде всего потому, что считаю: российские деньги должны находиться в России. Насколько мне известно, к такому выводу незадолго до выборов пришёл и Владимир Путин. Может, это по его просьбе американцы закон сочинили?
Мечтается: хорошо бы во всём мире ВСЕ российские частные капиталы объявили бы нон грата. Нежелательными. Как и всех их владельцев. А то, что такое - двести человек всего-то? Мы бы, со своей стороны, наоборот, обеспечили бы такую тайну вклада, которая никакому Кипру и Багамам не снилась, не говоря о Швейцарии, чьи банковские секреты давно вскрыты разными спецслужбами. И тогда распухшая от денег Россия стала бы заслуженно процветать[?] Вот такой асимметричный ответ Западу.
Ну а если серьёзно, то случившееся, конечно, симптом. И сигнал нашей так называемой элите, каждый представитель которой отныне примерит на себя участь отказника.
И отлично: меньше будет пустых мечтаний. В начале путинского царствования властная элита жила тщеславными до безумия иллюзиями. Их выразил гендиректор информационного аналитического агентства при Управлении делами президента РФ Александр Игнатов, который возмечтал, чтобы российская правящая элита могла получить некую роль в системе глобального управления. Мечты, мечты[?]
Прошло двенадцать лет. Надежда нашей политической элиты влиться в состав мирового правительства и порулить немного земшаром, как оно рулит Россией, так и осталась мечтой бедных родственников, которых не пускают дальше каморки для прислуги. Деньги, даже очень большие, ещё не всё решают между джентльменами. И даже не дают статус джентльмена. Мировая элита жёстко указала российским коллегам на их реальное местоположение. Закон имени Магнитского лишь штрих на полотне. Нашим должно стать окончательно ясно, что их судьба всецело зависит от судьбы страны, которая дала им шанс. В полном соответствии с первым законом элит: лучше быть первым в провинции, чем вторым в Риме.