Позже мы ещё много раз встречались с Андреем, я предлагал ему свою помощь в редактировании стихов, поскольку он не мог пройти творческий конкурс в Литинститут им. Горького. Пытался объяснить, что рецензенты о нём не знают ничего, перед ними напечатанные стихи - и всё. А стихи Андрея были далеки от совершенства. Он мою помощь отклонил и после очередной неудачи публично высказался в том смысле, что в Литинституте - одни представители местной фауны, ну те, которые с рогами и бородами[?]
Я бы не стал об этом говорить, но ведь Андрей не один так думает. Среди тех, кто организовал и поддерживает раскол, много тех, кто прошёл великую школу Грушинских фестивалей и получал из рук В. Берковского, С. Никитина, Б. Вахнюка, Е. Клячкина, В. Егорова, А. Городницкого заветные дипломы. При этом то, кем они сегодня являются, - это заслуга Грушинского фестиваля. Наверное, в этой ситуации бы по-мужски и честнее, вместо того чтобы бросать в многолетних организаторов грязь, - просто сдать свои дипломы в оргкомитет Грушинского фестиваля и свою юность в придачу. Служба уборки мусора на Грушинском работает исправно.
Чтобы Грушинский фестиваль жил и развивался, жизненно необходимо (учитывая уникальность культурного явления, международный масштаб фестиваля) выделить в бюджете Самарской области отдельной строкой финансирование подготовки и проведения фестиваля, а также устранить нелепую ситуацию, когда два фестиваля проводятся в одно и то же время. Грушинский фестиваль проходит в это время уже много лет.
"ЛГ" к юбилейному, XXXX, Грушинскому фестивалю инициирует выдвижение группы организаторов этого уникального явления на соискание премии Правительства РФ, о чём на итоговой пресс-конференции было сказано её главным редактором.
Очень порадовала взвешенная и высокопрофессиональная позиция министра культуры Самарской области О. Рыбаковой, которая опирается не на эмоции, а на факты и закон.
Будем надеяться на лучшее.
Владимир ШЕМШУЧЕНКО, член жюри Грушинского фестиваля
«Францоманы» и «евророссияне»
«Францоманы» и «евророссияне»
ГОД ИСТОРИИ
О современных уроках Отечественной войны 1812 года
Владимир ШУЛЬГИН, доктор исторических наук, КАЛИНИНГРАД
Наше отечество продолжает жить в тех условиях, которые действовали и 200 лет назад. В то время российский политический класс во главе с самыми его первыми лицами был всей душою открыт Западу. "Первостепенное" дворянство при помощи армии гувернёров выучивало французский язык раньше родного. За ним тянулись и "второстепенные" помещики, стремившиеся устроить своих чад в какой-нибудь пансион, главной задачей которого было научить воспитанников французскому языку.
Граф В.А. Соллогуб, писатель пушкинского круга, отмечал с горечью, что для типичного представителя элиты "русская история, русская жизнь, русский закон остались[?] каким-то варварским баснословием", а их дети вырастали "французиками". Он делал вывод: "И теперь, когда в высшем нашем кругу среди стольких русских имён встречаешь так мало русских сердец и в особенности так мало русских умов, невольно подумаешь о полученном воспитании[?]" Это было сказано через тридцать с лишним лет после победы над наполеоновской Европой! К сожалению, мы имеем полное право повторить эти слова и сегодня. Уроки 1812 года оказались забытыми.
Итак, верхи России любили Запад подчас больше родного отечества. Доходило до того, что сами иностранцы иногда указывали нашим царям о недопустимости забвения ими народного достоинства. Так, в 1803 году швейцарец Лагарп, знаменитый воспитатель Александра I в бытность его наследником престола, написал письмо-совет теперь уже царю. Говорилось о необходимости оздоровления русской правящей элиты. Лагарп выступил критиком Петра I, у которого, как он писал, не оказалось тех "широких взглядов" и "великой души", которые отличали деяния "деспота" Ивана Грозного. Великий Пётр двинул Россию на целые века вперёд, но совершил и существенную ошибку чрезмерной ориентации на заграничных слуг. Лагарп писал: "При этом государе нация Ваша действительно была порабощена[?] Нетерпеливо желая переделать Россию на иностранный лад, Пётр I пользовался слишком много иностранцами[?]" Учитель Александра отмечал, что поступать так с "нацией с резко очерченным характером" недопустимо, а все перемены, действительно необходимые, нужно производить "только при помощи орудий, извлечённых из неё самой".