Тогда-то император под давлением общественного мнения ставит во главе русского войска Кутузова. По сути, он перекладывает на седую голову полководца всю ответственность за принятие крайне непопулярных решений.
Тяжелейшее решение Кутузова оставить Москву вовсе не было спонтанным. Вспоминаются слова Суворова о Кутузове: "Умён, умён! Хитёр, хитёр!"
Кутузова после назначения напрямую спрашивали: "Что вы взялись за это дело? А способны победить-то Бонапарта?!" Он отвечал скромно: "Обхитрить смогу!"
Приняв вступление в Москву за цель своего похода, Бонапарт упустил из виду главное - русскую армию, русский офицерский корпус. Армия вышла из Москвы по Рязанской дороге, а затем, неожиданно свернув на Калужскую, расположилась лагерем у села Тарутино, угрожая с фланга войскам Наполеона, грабившим Москву, и прикрывая от них южные плодородные губернии. Кутузов знал, что древняя столица "всосёт французскую армию, как губка".
Вспомните пожар захваченной Москвы. В это же время во Францию отправляют 200 тяжелонагруженных фур - 18 пудов золота, более 300 пудов серебра, старинное оружие, драгоценные иконы - под охраной 500 егерей и двух полков старой гвардии. Остальная часть награбленного движется вместе с армией. И тут же - "либеральное" предложение Наполеона вступить в мирные переговоры через Лористона, имевшего 23 сентября 1812 года свидание с Кутузовым, якобы из желания "положить предел несогласиям между двумя великими народами и положить его навсегда". Вот такой иезуитский ход.
Кутузов решительно отклонил предложения Наполеона и 6 октября нанёс поражение французским войскам при Тарутине.
Не получая ответа на предложения начать переговоры о мире и не рассчитывая разбить усилившуюся армию Кутузова, Наполеон решил отступить из Москвы, перезимовать между Днепром и Двиной, усилить свою армию и в 1813 году начать новую кампанию против России. Он думал создать угрозу Петербургу и тем принудить императора Александра к миру, который мог быть нарушен в любое удобное для него время.
И тут пришло время Малоярославца.
Генерал-лейтенант, адъютант Барклая Сеславин доставил известие генералу от инфантерии Дохтурову, а тот Кутузову о том, что основные силы французов уходят из Москвы в направлении Малоярославца. Дохтуров, взяв на себя ответственность и не дожидаясь распоряжений Кутузова, двинул свои части форсированным маршем к городу.
Получив донесение, Кутузов двинул главные силы из Тарутина в сторону Малоярославца, отправив вперёд на помощь Дохтурову казачьего атамана Платова. К Малоярославцу подошёл корпус Даву и сам Наполеон, вытеснившие Дохтурова и генерала Николая Раевского. В это время подошёл и Кутузов с главными силами, обошёл город с юга и занял Калужскую дорогу.
Малоярославец, восемь раз переходивший из рук в руки, в руинах, остался в руках противника, но армия Кутузова заняла настолько выгодную позицию на высотах южнее Малоярославца, что Наполеон не решился предпринять никаких действий. Он созвал военный совет в деревне Городне. Маршалы его единодушно выразили мнение, что движение на Калугу невозможно. "Прибытие Кутузова на Калужскую дорогу совсем переменило положение дел", - сказал Наполеон. Этот день тяжёлого раздумья Бонапарта, возможно, почувствовавшего ветерок с острова Святой Елены, отразил художник Верещагин. И Бонапарт повернул свою армию на Смоленскую дорогу.
Денис Давыдов потом напишет: "Без сего великого дня не было бы ни Бородинского сражения, ни Тарутинской позиции, ни спасения России". По словам французского историка Сегюра, "бой при Малоярославце положил конец завоеванию вселенной".
Наполеон, признавая поражение своей армии в России, писал в 29-м бюллетене, составленном в Польше: "Все наши колонны были окружены казаками, подобно аравитянами в пустынях - они охватывают обозы". В этом же бюллетене он отметил, что именно казаки уничтожили французскую конницу и артиллерию. Тогда же он изрёк фразу, ставшую впоследствии столь известной, из-за чего и сегодня английская королева на свой юбилей приглашает конников-казаков Кремлёвского полка: "Дайте мне одних лишь казаков - и я покорю всю Европу".
Тем удивительнее невнимание официальных историков к деталям и персоналиям тех грандиозных по напряжению и самоотверженности боёв под Малоярославцем, в которых Русская армия окончательно сломала хребет армии, называвшей себя Великой и грезившей о покорении мира.