В дальний путь отправились
потом.
Часть 2
В снежных бурках белые берёзы,
В вихре снежном Родина моя.
Журавли, спасаясь от морозов,
Улетели в дальние края
И проводят дни под небом юга,
Где всегда тепло, как в месяц
май.
А на острове - здесь свищет
вьюга,
Толстым льдом покрыв
озёрный край.
Незаметно сроки пролетели,
Отошла природа ото сна,
Отшумели зимние метели,
Наступила наконец весна.
Показавшись в небе, клин усталый
Уж скользит, крылами шевеля.
Журавли спешат на остров
малый,
Где их ждёт родимая земля.
Роза, вдохновлённая, стремится:
Впереди летит, нарушив строй;
Первая на островок садится
И находит уголочек свой.
Наступило радостное время,
Время брачных танцев журавлей.
Птиц божественных большое
племя
Ловит каждый миг весенних дней.
Журавлихи заняты все делом.
Всё - как водится у этих птиц.
Греют яйца тёплым своим
телом[?]
И у всех - по пять иль шесть яиц.
Лишь у Розы, бедной, всё иначе:
У неё опять - одно яйцо!
Журавлиха безутешно плачет:
Снова в грязь ударила лицом.
"Неужели, - думает бедняжка, -
Птенчик мой погибнет,
как тогда?"
Как же ей под этим небом тяжко,
Светит ей плакучая звезда.
Всё ж она, надеясь на удачу,
Продолжает греть своё добро;
Успокоившись, уже не плачет,
Но тревога холодит нутро.
Дни проходят хмуро и убого,
Время, как жучок хромой,
ползёт.
Но не дремлют во Вселенной боги:
Птенчик клювом по скорлупке
бьёт!
"Есть! - сказала Роза, -
наконец-то
Засияла и моя звезда[?]"
И от счастья не находит места,
Ходит важно около гнезда.
Между тем, скорлупку
пробивая,
Показался весь её птенец.
Тут, его собою накрывая,
Мама успокоилась вконец.
Позабыла все свои тревоги -
Жизнь уже счастливая пошла[?]
И на небе, где пируют боги,
Птенчика звезда уже
взошла.
Над птенцом дрожит она,
бедняжка:
У неё ведь он всего - один!
Видеть птенчиков чужих
ей тяжко[?]
Что ни мать - за ней
небесный клин.
Так недели быстро пролетели,
Оперились журавлей птенцы,
И уже, забыв свои постели,
Пробуют летать во все концы.
Подросли птенцы глазам на диво,
И у Розы свой птенец подрос.
Стал весьма забавным
и красивым[?]
И в себе характер мамы нёс.
Журавлиха малышом гордилась,
Только этим божеством жила[?]
Божеству без устали молилась,
И за ним смотрела, как могла.
Но птенец был любопытным
слишком,
Всюду он совал свой длинный нос.
И сломал крыло себе глупышка,
Не жалея материнских слёз.
Роза то в мольбе, то в ярости
свирепой,
И отныне ей покоя нет.
Нету счастья вечного под небом,
Вечен лишь надежды
дальний свет.
Видя, как птенцы чужие споро
Начали над поймою летать,
Роза плачет[?] с долей тяжкой
споря,
Пробует крыло птенцу поднять.
Но, увы, затея бесполезна,
Не взлетает юное крыло.
Розе стало жить неинтересно -
Розе в жизни вновь не повезло.