Уверенно выбрал свой путь,
Решаешь - всё прямо и прямо
Вперёд - ни на шаг не свернуть!
Ни недруга рядом, ни друга,
Молчанье - зови не зови.
В тумане промозглом округа,
И нет ни коня, ни любви[?]
И нет ни привала, ни крова,
И нет ни покрышки, ни дна.
Тебе лишь дорога - основа,
Тебе только вечность дана.
И дали, туманные дали,
Где края достигнешь едва ли[?]
* * *
Из человека жизнь уходит,
А он, сердечный, мельтеша,
Ещё по жизни колобродит
Не чуя, как скорбит душа.
Ещё он женщин ловит взоры,
Ещё он весел, жив-здоров.
Ещё не знает приговора
Уже бессильных докторов.
Ещё он сам - сама беспечность,
Ещё не ведом смерти страх[?]
Но вот уже застыла вечность
В его тускнеющих глазах.
И он ещё не понимает
В своей избушке ледяной,
Что постепенно убывает,
Что завершает путь земной.
Друзей в застолье угощая,
Смеётся - всё пройдёт и пусть,
Но с удивленьем ощущает
Ещё неведомую грусть.
И зрелищ требует, и хлеба,
Но путь земной с трудом верша,
Уже готовится на небо
Его мятежная душа
* * *
Исчерпан февраль без остатка
До самых последних снегов,
Слабеет привычная хватка
Звенящих морозных оков.
Лишь солнце пригреет - синицы
Поднимут неистовый гам,
И отблеск лучей заискрится,
Скользя по лиловым снегам[?]
Но это - лишь завтра. А ныне -
Промёрзшие клочья небес.
И стонет под ветром и стынет
Не к сроку разбуженный лес.
* * *
В нашей жизни
всё предельно просто:
Вечность спрессовалась
до минут -
От роддома жизнь и до погоста,
Как один автобусный маршрут.
Всё размыто - судьбы, даты,
лица[?]
Жизнь, как неизвестная игра.
Школа, институт, завод,
больница,
Кладбище - конечная - пора!
И греша, вздыхаешь виновато, -
Эта жизнь даётся только раз,
Но об этом всем уже когда-то
Мудро написал Экклезиаст.
В час, когда нагрянет
смерть-старуха,
Подведёшь черту под "итого"[?]
Суета сует. Томленье духа,
Пустота и больше ничего.
В поднебесье тускло тают звёзды,
В темноте круги сужает бес,
Но поверь, что никогда не поздно
Будет достучаться до небес.
Охота на бозона
Охота на бозона
Владимир КОСТРОВ
* * *
Мы хлеб свой в Переделкине жуём[?]
Но вам, как мне, хотелось б очутиться
В Швейцарии, где церновским ружьём
Идёт охота на бозона Хиггса?
Зачем мы открываем супердверь,
Не признавая страхов и препонов,
Где в подземелье бродит суперзверь,
В роях летящих бешено протонов.
А вдруг, друзья, придётся нам понять:
Вселенские запреты непреложны.
А вдруг нам будет не на что пенять,
Когда поймём, что мы пока ничтожны.
Так надо ли стремиться на Парнас
Или расчёту сдаться на поруки.
Туда, куда недолетел Пегас,
Вползёт упрямый крокодил науки.
* * *
Я потихоньку умираю,
Сижу на лавке у стрехи
И в памяти перебираю
Друзей любимые стихи.
Я не ищу себе забаву.
Я вслушиваюсь в бытиё.
Одни друзья познали славу,
Другим не выпало её.