Наверное, многое здесь кроется не только в психологии, но в фонетике (хотя нельзя отрицать, что две эти стороны взаимосвязаны). Александр Пешковский в своё время выдвинул теорию благозвучия, основанную на соотношении "музыкальных" звуков (гласных, а также звонких и сонорных согласных) и "шумов" (аффрикатов и глухих согласных). Легко видеть, что в приведённом выше четверостишии о розе из 90 звуков "шумов" только 9, то есть музыкальные звуки составляют 90%. Не думаю, однако, чтобы многие сочли такой "количественный" подход достаточно убедительным. Разумеется, огромную роль играют просодия, интонация, масса других вещей, возвышающих стих, возвращающих слову его первозданность или же поворачивающих его какой-то новой, неведомой ранее гранью. И тогда, о сколь бы тёмных сторонах жизни ни шла речь, стих излучает свет, сродный ликованию.
Игры с богами
"Христа и Будду водкой угощаю", - пишет Крылова. Можно ли после этого утверждать, что она принадлежит хоть к какой-либо из конфессий? Нет, разумеется: она принадлежит им всем (или принадлежала). Всегда готова впитывать любой духовный опыт. Способна понять любого верующего - ведь у неё на столике лежали Библия / и Дхаммапада, / друг дружку не казня обидою. Окольными путями поэт выходит на свой единственный путь, когда уже не надо / чужих благих вестей, ведь собственной / душа согрета: / быть в примирении пособницей / для тьмы и света.
Такое круговращение ещё более явно обозначается самой Крыловой в статье о близкой ей по духу Елене Бондаренко: "Лирическая героиня Елены прижимает Будду к груди, как прижимают к груди ребёнка или просто близкого человека. И пусть Будда фарфоровый, то есть ненастоящий, игрушечный. Любимую игрушку ребёнок тоже прижимает к сердцу. Вот именно - игрушку! Не играем ли мы в христианство, в буддизм, в индуизм, как дети, предоставленные самим себе? И порой так заигрываемся, что платим своим психическим здоровьем, а то и жизнью. Или так и задумано? Индуизм говорит, что всё - только лила, Божест[?]венная Игра".
Проза, которая
многое проясняет
Заключает "Бамбуковую хижину" прозаический раздел "В жанре non-fiction". Собранные в нём воспоминания, "байки" и эссе не только подтверждают, но и проясняют её "Автопортрет":
Душа - ликуя, озоруя, -
болит, как рана ножевая.
Меня ругайте: ведь жива я!
Меня любите: ведь умру я[?]
Так, в "Дорожных байках", написанных лёгким, озорным языком (в манере, предупреждаю, ничуть не схожей с манерой Довлатова, - совсем иной здесь юмор, совершенно другие интонации), живописуется шестнадцатилетняя Элла, путешествующая автостопом в компании с сестрой из Москвы в Крым, далее - везде. И эта шестнадцатилетняя озорница отчётливо прослеживается в характере лирической героини Крыловой.
А в "Триколоре мечты" опять разъясняются особенности зрения автора: впервые попав в Париж, о котором так долго мечтала, она поначалу не видит там "ни романтического шика, ни эстетского надлома". Но, изнывая от серых стен, вскоре находит-таки "тихий пруд, поросший осокой и жёлтыми ирисами". То есть жизненные поиски опять смыкаются с поэтическими.
Порадовала и пародия на памфлеты феминисток - "В защиту честных куртизанок". В том, что это именно пародия, убеждаешься мгновенно, сопоставив её текст ("Мужчины - самовлюблённые эгоисты, они насильственны и похотливы" и т.п.) с любовной лирикой автора, "эротичной, как форма SS".
В общем, non-fiction достойно оттеняет, проясняет и высвечивает страницы поэтического дневника. Который ведётся вот уже двадцать лет:
Ткала Пенелопа. Хранила она
для мужа заблудшего сердце.
Я столько уже наткала полотна -
всем ангелам хватит одеться.
Думается всё-таки, что ещё далеко не всем. А значит, надо ткать дальше.
Георгий ЯРОПОЛЬСКИЙ
Стереоскопическое литературоведение
Стереоскопическое литературоведение
Владимир Агеносов.
Избранные труды и воспоминания . - М.: АИРО-ХХI, 2012. - 703 с. + 72 с. ил. - 500 экз.
Это редкая и очень добротная книга. Книга заслуженного деятеля науки России, академика РАЕН Петровской академии наук и искусств и члена-корреспондента Русской академической группы в США профессора Владимира Агеносова включает в себя наиболее существенные работы учёного, созданные им почти за пятьдесят лет научно-педагогической деятельности, и, несомненно, свидетельствует о широте интересов и взглядов автора.