Не потому нам не надо копировать Европу, что мы потеряем свою "самость". Бог бы с нею, с самостью, если б на смену пришли ответственный старательный труд и опрятная разумная жизнь. Подражать не следует, потому что это невозможно и вредно. Не в каком-то высшем и философском смысле, а в самом простом - житейски-практическом. Жизнь от этого становится не лучше, а хуже: беднее, грязнее, уродливее.
Люди не властны в своих учреждениях. Нам нужны не слишком сложные государственно-правовые конструкции. Советская власть была такой простой конструкцией, как и партийные комитеты. Простому человеку можно было куда-то пойти и так ли иначе доискаться правды. Сегодня это не-воз-можно. Об этом я думала, стоя на митинге протеста против вырубки лесов в лесопарковом поясе столицы. Когда-то нельзя было срубить дерево на СВОЁМ участке, потому что это были "лёгкие столицы". А теперь рубят и застраивают. И всё, как объясняет начальство,
"в рамках правового поля".
Предвижу обычное возражение: "А почему же у них всё это действует?" Потому что юридические законы, в отличие от законов природы, приводят в движение люди. А люди у них другие. Узкие, мелкие, склонные подчиняться правилам. Est modus in rebus. Как говорил Гораций, всему есть предел, всё имеет свою меру.
У Андрея Платонова есть рассказ "Государственный житель": там герой постоянно повторяет: "Ждите движения государства, оно всё предвидит".
"Население, - рассуждал герой, - постоянно существует при государстве и обеспечивается им необходимой жизнью".
Мне кажется, большинство нашего народа - это те самые государственные жители. Они, как платоновский персонаж, стараются "бездирективно ни во что не соваться" - в том числе и в свою собственную жизнь. Они - прирождённые наёмные работники, люди на зарплате. Они не ищут новых путей, они, возможно, и добросовестные и квалифицированные труженики, но им непременно нужно указать их место и круг обязанностей. И пока можно жить (а жить они могут в самых непритязательных условиях) - они будут ходить на это место и исполнять свои обязанности, как привыкли. Как птица летит по заложенному в гены маршруту. Пока не закроется это место - радикально и навсегда.
Это фундаментальное свойство наших людей. Именно так объясняется на первый взгляд необъяснимое: им месяцами не платят
зарплату, а они всё равно туда ходят. "Гордый взгляд иноплемённый" ничего не поймёт: зачем? А они и сами не понимают, зачем. Положено так. А куда идти-то?
Презирать их и насмехаться свысока, как это было принято в эпоху разгула либеральных ценностей, - не от большого ума. Благодаря таким людям у нас как-то ещё теплится жизнь: они как-то учат, лечат, кое-как латают изношенную инфраструктуру.
Наш - массовый! - человек не умеет и не хочет ставить перед собой какие-то там задачи, куда-то рваться, комбинировать что-то, чтобы улучшить своё положение, чтобы заработать что-то, чтобы вылезти куда-то. Его идеал - сидеть на месте и делать, что велят. И это он будет делать до самой распоследней крайности. Пока буквально есть крыша и кусок чёрствого хлеба.
Шевелиться он начнёт, только если этот кусок у него отнимется. Мотивации "вверх", к добыче - у русского человека нет. Или она слишком слаба. Есть мотивация - к спасению. Не в религиозном, разумеется, смысле - в самом обычном, житейском. Недаром в Америке завлекают в сетевой маркетинг идеей обогащения ("Ты сможешь путешествовать, купишь более престижную машину"), а у нас - идеей спасения ("Ты сохранишь здоровье, убережёшься от ужасов окружающей среды, защитишь детей от наркотиков, нищеты, панели").
Разумеется, в любом обществе есть разные типы людей. Вопрос состоит в пропорции тех и других. Чтобы капитализм и вообще рыночная экономика были удачны, нужен некий критический процент людей, готовых действовать инициативно и самостоятельно. Если этого минимального процента нет - капитализм не удаётся. Настоящий, действующий, капитализм - это когда в народе силён этот самый капиталистический дух. Когда жизнь понимается (или, скорее, ощущается) как борьба, завоевание, приключение, путешествие с непредвиденным результатом. У нас (и вообще в традиционном обществе) жизнь ощущается как ритуальный танец, как предусмотренное, заранее заведённое кружение. Траекторию этого кружения определяешь не ты, а кто-то высший и главный, он же раздаёт блага. Дали тебе - спасибо, нет - на нет и суда нет.