Татьяна Шабаева, обозреватель отдела "Литература и библиография" : Сейчас в российской глубинке сформировался какой-то отрицательный образ москвича, существует агрессия со стороны провинции к столице, людям кажется, что Москва как-то неправильно себя ведёт, что все здесь рвачи, с жиру бесятся, лишены моральных принципов[?] Но ведь это искажённое представление о москвичах! Как можно его изменить?
С. Капков: Я помню, что в советские времена в любой точке Союза можно было определить москвича. Он как-то по-особенному себя держал, одевался. Сейчас, к сожалению, тот положительный образ трансформировался, стёрся, его нет[?] В столице появилось очень много "новых" москвичей, которые привозят с собой культуру поведения городов, откуда они приехали, стран, где отдыхали. Если люди съездили в Турцию и Египет, то и кальян с караоке в нынешней Москве - это уже распространённая форма отдыха. При этом есть коренные москвичи, которые ни разу в жизни не были ни в одном нашем музее или театре! Вот это, я считаю, большая проблема. И мы намерены расширять коммуникационную, информационную стратегию культуры города Москвы. В культурный код москвича надо заносить информацию о том, что театр, музей, библиотека, консерватория - это важно. И потом уже мы будем расширять этот базис, включая окружные досуговые центры, районные музыкальные школы и так далее.
Есть исследования, которые показывают, что средний москвич готов тратить на культуру и развлечения 7% от своего дохода. И ты начинаешь глубинные вопросы задавать: а что для людей значит культура? Кино, музыка, поход в торговый центр? Поэтому и стоит задача: сформировать потребность зрителя, простыми пропагандистскими методами объяснить понятие "культура". Всё это можно делать через детей. В прошлом году накануне новогодних каникул мы впервые напечатали 30 тысяч буклетов "50 поводов выйти из дома" и раздали их школьникам. А потом начались скандалы с очередями в музеи. А люди пошли в музей не потому, что их заинтересовала новая выставка; просто их туда грамотно пригласили, рассказали, что там интересно. В таком мегаполисе, как Москва, где люди проводят в дороге на работу и домой в среднем два часа, их сложно убедить после этого сходить в театр, особенно если спектакль начинается в 19.00. Во многих театрах двадцать минут просто ждут, когда соберётся зал, так как все в пробках стоят... Так что на современного москвича влияет много факторов, и мы это пытаемся учитывать.
Александр Кондрашов, редактор отдела "ТелевЕдение": Ограничения сейчас хоть какие-то существуют? Если в спектакле мат-перемат, по авансцене бегают голые люди и поставлен он на уважаемой сцене МХТ или "Современника", то имеет ли такой спектакль отношение к культуре?
С. Капков: Нет, никакой цензуры нет. Недавно, если вы помните, была скандальная история со спектаклем "Сон в летнюю ночь". Накануне премьеры мы были буквально завалены письмами, что на сцене пропаганда наркомании, мазохизма и далее по списку. Посмотрели спектакль, всё пристойно, родители благодарят, что подняли актуальную тему. Вопрос не в том, что в спектакле матерятся, а в том, как это воспринимает зритель. Например, 13-летние подростки могут радостно рассказывать после спектакля, как там здорово матом ругались со сцены, а Настасья Филипповна - вообще наркоманка и падшая женщина. А просвещённые зрители на это даже внимания не обратят, понимая, что этим хотел сказать режиссёр. Или, например, Любимов поставил спектакль "Бесы" по Достоевскому, но многие зрители эту книгу просто не читали. Им в постановке ничего не понятно: почему восемь диалогов и где там развитие сюжета? Сам же Любимов подразумевает, что зритель читал роман и пришёл в театр, чтобы посмотреть, как режиссёр расставил акценты в диалогах. И, между прочим, это совпало с 95-летием Юрия Петровича, а такой материал перенести на сцену - это вообще не все осилят!.. Поэтому история данного вопроса долгая, сложная, и я здесь могу быть даже пессимистом, к сожалению. Сначала надо образованного глубокого зрителя возвращать, а не думать о том, что бы запретить.