В августе 2011 года назначен заместителем руководителя Департамента культуры города Москвы, в сентябре 2011 года назначен руководителем Департамента культуры города Москвы.
Задние мысли
Задние мысли
ЛИТЕРАТУРА В ЯЩИКЕ
Состоялась премьера фильма Сергея Урсуляка по книге Василия Гроссмана "Жизнь и судьба".
Стоило ли экранизировать это произведение?
Во время Великой Отечественной войны в действующей армии служило более тысячи писателей, большинство - фронтовыми корреспондентами. А сколько было фронтовиков, ставших литераторами уже после войны: Бондарев, Бакланов, Некрасов!..
Прозаических и поэтических свидетельств об этом времени множество. Говорить, что читатель в СССР не знал правды о войне, может только тот, кто принципиально вычеркнул советский период из истории русской литературы. "Окопной правды" в послевоенных книгах, честного взгляда на жизнь в тылу и оккупации хватит ещё на десяток поколений кинематографистов. Есть проза Константина Воробьёва, Виктора Астафьева[?] Как пользуются киношники этим ресурсом? Они его игнорируют.
Современное кино находится в неустанном поиске какой-то особенной, новой правды о "ВОВ" - "Штрафбат", "Цитадель", "4 дня в мае"[?] У современного российского кино, видимо, наступил тот неприятный возраст гормональных изменений, когда подросток убеждён, что все взрослые тотально лгут, но он обязательно выведет их на чистую воду. Это что касается кинопроцесса в целом.
Но и каждый отдельно взятый режиссёр или сценарист, если уж взялся за кино о войне, делает его с задней мыслью, ищет свою персональную правду, неповторимую и удобную как рельеф, продавленный в рабочем кресле художника. Удобную, исходя из собственных политических воззрений и укоренившейся в современной России традиции - снимать что угодно, лишь бы в рамках программы "десталинизации".
Как соотносится эта персональная правда с общей, народной правдой о Великой Отечественной? Они находятся в жестоком и непримиримом конфликте. Взгляд современного художника противостоит сложившейся и принятой народом мифологии. Как и положено, побеждает миф, который всегда ближе к истине, чем любой частный взгляд на историю.
Миф пытаются разрушить проверенным средством - гиперреалистичной эстетикой, натуралистичностью, имитирующей правду. Но в нарочито загрязнённых подворотничках и наглядно вывороченных кишках зрителю трудно не заметить уловки.
На месте старого советского мифа пытаются воздвигнуть новый - натужно апеллируют к идеям вселенского гуманизма, человечности, добру, совести. Зрителю этот ряд резонно кажется очевидностью, инструкцией мыть руки перед едой. А ещё зритель нервничает, когда, раскрывая тему вселенского гуманизма, киношники начинают показывать фашистов лучше, чем они были на самом деле. Есть, правда, ещё один способ презентовать оккупанта - неясно очерченной тенью. Немец и не говорит-то вовсе, а только мычит в атаке, скрежещет гусеницами, чтоб не скомпрометировать главное звено современной европейской цивилизации и лично Ангелу Меркель.
Смотришь такое среднестатистическое кино и не можешь понять: а с кем воюем-то? Кто, собственно, враг, кроме кровожадных комиссаров и особистов, главных мучителей человечества?..
И вот экранизируют книгу, написанную после войны, запрещённую в 60-е, изданную в СССР в конце 80-х. Видимо, самым главным при выборе литературной основы стало определение - "запрещённая".
В фильме "Жизнь и cудьба" фашистов жалко.
Показательный эпизод. Наш боец наблюдает в стереотрубу происходящее на позициях противника и вслух комментирует увиденное. Вот немцы у шлагбаума балагурят с какими-то гражданскими бабами, вот фрицы по-ребячески пытаются взгромоздиться на откуда-то взявшегося верблюда, а вот на открытой площадке построено крупное подразделение и перед солдатами вермахта торжественно поднимают фашистское знамя. Наши передают по связи ориентировку, и следует мощный артиллерийский удар по массовому скоплению людей. Дым рассеивается - на месте построения горы трупов. Немцев действительно жалко, а наши кажутся извергами.
Чем отличается киноверсия эпизода от книги? Всё вроде похоже, только творчески домыслен верблюд (может быть, это символ попытки Европы оседлать Азию?). Однако решено не показывать, зачем немцам понадобилось общее построение. А повод по книге был. Наш солдат видит в окуляры, как перед строем выводят женщину с маленьким ребёнком, как несчастных обливают бензином. Оказывается, гитлеровцев собрали посмотреть казнь. Именно поэтому советский воин срочно требует, орёт в трубку, чтоб начали артобстрел, вдруг всё же удастся спасти своих[?]