Ещё стоять минут пятнадцать,
ещё толпятся у вагона
смурные личности и "ксивы"
суют под нос проводнику,
меня никто не провожает,
к киоску можно отлучиться -
полюбоваться шаурмою
(поскольку рублики - ку-ку).
Ну вот затарилась - две булки.
Чего там ехать? - день да ночка!
Последним взглядом обнимаю
московский Киевский вокзал,
шагаю в пасть змеи железной,
(устала - смерть!) и вот качнулся,
так плавно вдруг почухал поезд,
и кто-то следом побежал.
Потом напишет друг печальный
из жизни странной, виртуальной,
что проводить меня спешила, -
да я ж вагон не назвала!
Но долго мне в окно светила
звезда - цветочком в целлофане,
хранящим от вселенской стужи
меня и от земного зла[?]
* * *
Настоящую нежность не спутаешь
Ни с чем[?]
А.А.
[?]но ничто, кроме рек, не входит в свои берега,
и, согревшись в глазах чужака, леденеешь в миру.
Как душа беззащитна пред взрослой игрой и нага, -
всё "секретики" прячет, лепечет по-детски! Совру
никому не в убыток. Не выронит мужья жена
синей птицы пера из крыла - на цепи бес в ребро[?]
Я ему ничего, ничегошеньки не должна:
вот - ковёр-самолёт, вот - столовое серебро!
Не возьму я с собой ни дыхания, ни тепла,
ни единого жеста - их не было обо мне.
Жили-были[?] И осень над ними плыла.
Да всё плакал от нежности кто-то во сне.
Вокруг непроходимый свет
Вокруг непроходимый свет
Сергей ПАГЫН
Поэт, редактор. Живёт в г. Единцы (Молдавия). Автор поэтических книг "Обретение", "Прогулка в ноябре", "Сверчок в радиоприёмнике".
Лауреат премии "Молодой Петербург" (2011).
* * *
И увидел я новое Небо и новую Землю[?]
"Откровение"
Дети в траве - Елена и Александр[?]
И тут понимаешь: времени просто нет,
есть лишь подсолнух этот, попавший в кадр,
птицы полёт, сияющий велосипед.
Nikon опустишь, подумав, что щёлкать им -
бледным сачком ловить повсеместный свет
или же горстью черпать пастуший дым.
Времени нет, а значит, и смерти нет.
Сын машет палкой, смеётся, чему-то рад,
дочка, присев, склонилась над муравьём.
Новое небо вплывает из тайных врат,
ну, а земля -
на ней мы и так живём.
* **
- Папа, может, хватит, пойдём домой.
Видишь, не летит он[?] ну, не летит!
Я машу отчаянно головой,
сын в ответ мне что-то под нос бубнит.
Говорю:
- Ну что же ты не летишь,
Вот[?] ещё немного[?] давай[?] давай...
Но в провалах ветра такая тишь!
- Папа, может, хватит[?]
- Иди, играй.
Да и воздух нынче уже не тот,
тот был так упруг, что лоснился аж.
Змей пиратской кошкой впивался в борт,
и мы брали небо на абордаж!
Это очень важно, чтоб он взлетел.
Это как во сне, где я к морю шёл
по песку, что был раскалён и бел,
и без силы падал на серый мол.
Что тебе, мой Боже, Всесущий мой,
безделушку пёструю - да в зенит?!
- Пап, уже темнеет, пошли домой[?]
- Подожди, взлетит он[?] сейчас взлетит[?]
* * *
Мы ждали снега, а его всё нет.
Вокруг такой непроходимый свет,
что белого за ним не видно света:
деревьев, огородов и домов,
над крышами изогнутых дымов.
собак в листве, которым снится лето.
И нет мне утешения ни в чём!
И, раздвигая медленно плечом