Другой момент - из разряда вечных. Поскольку идеальные архивисты - истинные Плюшкины, для них вопрос поиска и сохранения наследия всегда актуален. Но, похоже, сейчас особенно. Сегодня многие организации, которые раньше имели фильмотеки (НИИ, университеты, кинобазы), охотно расстаются со старой рухлядью. Пару лет назад киновед, архивист Александр Дерябин из списанной университетом фильмотеки извлёк несколько научно-популярных и учебных лент. Их сохранилось всего штук 50. Короче, это раритет едва ли не больший, чем старые художественные картины. Фактически у архивов сейчас последний шанс собрать киноматериалы ХХ века... Лишнего тут не бывает. Но эта работа требует объединения усилий и системного подхода.
Наконец, о третьей дороге. Легко сказать, что архив - наглядное опровержение трюизма, что у нас нет прошлого и будущего, есть только настоящее. Архив, собственно, и свидетельствует о былом. А значит, задаёт вопросы о его смысле. Вы не можете предъявить исторический факт, как забытый старый стул. Вы вынуждены его включать в какой-то ряд, а значит - отношения, связи. Эти отношения могут быть жёстко детерминированы, как в фильме "Пастух и царь" (1934). Тот был сложен, как пазл из хроники, фильмов Пудовкина и даже полотна "Товарищ Сталин в Первой конной армии"... Другой тип зависимости продемонстрировал фильм немецкого режиссёра Александра Клюге "Артисты под куполом цирка: беспомощны" (1968). Зрителю дана полная свобода интерпретации. Не фильм - загадка. Но из тех, которые обречены остаться в памяти.
Иначе говоря, фестиваль в Белых Столбах снова и снова задаёт вопрос: что такое история, что от неё остаётся, когда опадает за ветхостью золочёная рама очередной идеологии. Это вопрос не академический - экзистенциальный. Фестиваль хорош тем, что демонстрирует широкий спектр возможных ответов на него. Из самых впечатляющих - данный индийским режиссёром Сатьяджитом Рейем в "Музыкальной комнате" (1958).
Собственно, после этого фильма понимаешь, что главный подарок Белых Столбов - это встреча с шедевром.
Жанна ВАСИЛЬЕВА
Сергей Урсуляк: «Экранизация предполагает борьбу со зрителем»
Сергей Урсуляк: «Экранизация предполагает борьбу со зрителем»
К 70-летию Сталинградской битвы канал "Культура" повторил показ сериала "Жизнь и судьба", снятого Сергеем Урсуляком по роману В. Гроссмана. "ЛГ" в № 42 за прошлый год достаточно критично оценила и первоисточник, и фильм. Верные принципу объективности, мы предоставляем слово создателю сериала.
- Сергей Владимирович, в дипломном спектакле Щукинского училища вы играли главную роль - Чацкого. Получили ли вы от работы и от своего героя урок жизни на будущее?
- Для меня в то время всё являлось уроком. Это был опыт работы с большим режиссёром - ставил спектакль мой худрук Евгений Симонов. Помимо всего, он же - главный режиссёр Театра им. Вахтангова. А самый важный урок: я пробовал приблизить Чацкого к тому дню, в котором мы живём, актуализировать его монологи, пытался их очеловечить - и на это было наложено строжайшее табу. Тогда впервые в жизни я зримо убедился в том, что режиссёр решает всё. Евгений Рубенович был сторонником поэтического театра, не любил социальность, остроту и имел на то полное право, поскольку был внятен в своей позиции: это поэтическое произведение о любви, и с советским человеком у Чацкого ничего общего не могло быть. Наши ощущения от роли не совпали.
- Сегодня живёт в вас Чацкий?
- Как и всё в моей жизни - всполохи[?] Воспоминания, скорее, чем активная жизненная позиция. Нет. Думаю, что и тогда я не был Чацким. Не могу сказать, что с годами я превратился в Молчалина, но я не Чацкий. Я ближе к Фамусову. Возраст берёт своё[?]
- По-вашему, сейчас Чацкий актуален? Хотят "Горе от ума" экранизировать[?]
- Серьёзно?!. Думаю, там есть мысли, которые могут быть любопытными сегодня. Но они будут востребованы небольшой частью читающей публики. Грибоедов для большинства сегодняшних активных зрителей: грибы - отдельно, едов - отдельно. Всё опять превращается в гламур. Как и всё у нас[?]