Владимир ШУЛЬГИН , КАЛИНИНГРАД
Улыбнитесь, господа! Вы слишком серьёзны
В прошлом номере "ЛГ" широко отметила всенародный праздник 1 апреля - день смеха. Мы подшучивали над известными людьми в заметках, которые все заканчивались одной фразой: «Продолжение на 16-й странице», а там редакция честно признавалась в розыгрыше.
Каково же было наше удивление, когда после выхода газеты нам стали названивать работники пресс-службы Первого канала, умоляя снять с сайта один из розыгрышей – интервью с Константином Эрнстом, и грозить общением с юристами Первого.
Смертельно испугавшись, мы призадумались. Шуток не понимают на том самом канале, где есть программа «Розыгрыш», в которой подчас доводят разыгрываемых до нервного срыва? На канале, где в «Большой разнице» издеваются над коллегами (иногда не только остроумно, но и очень зло)? Где, наконец, в КВН председателем жюри восседает сам Константин Эрнст?
Либо у гендира Первого с чувством юмора бывают весенние перебои, либо его помощники впали в панику, не прочитав телеинтервью до конца. Заметим, что идея розыгрыша родилась от давней тоски по общению с Константином Львовичем. Ну почему, почему он не даёт нам интервью? Ему, его каналу дают все, а он – практически никому! Несправедливо это. Мы задали Эрнсту вопросы, которые накипели у миллионов телезрителей, и от безысходности ответили на них сами, да так как-то убедительно получилось, что многие читатели поняли, что это розыгрыш, только к концу «интервью». А на Первом смертельно обиделись.
А не лучше ли всё-таки ответить на наши вопросы самому Константину Львовичу? Приходите к нам в гости, поговорим, не бойтесь, мы вас юристами пугать не будем.
Отдел «ТелевЕдение»
Радость первоначала
Леонид Бородин. Собрание сочинений. - М.: Редакция журнала "Москва", 2013. – 640 с. – 2000 экз.
Настоящее собрание сочинений построено в согласии с авторской волей – то есть тематически. Хронологию Бородин в составительском деле не слишком жаловал, и ему, мастеру композиции (компонент, в котором он превосходил всех своих коллег-современников), как говорится, виднее. Да и можно ли найти лучший ввод в его творчество, чем повесть-сказку «Год чуда и печали». Всё в ней дышит трепетной радостью первоначала: детство, изведывание природы, переживание первой любви, мечты и фантазии, наплывающие на реальность. Последнее станет метой писательской манеры Бородина: его мысль материальна, придуманное у него всегда не менее реально, чем увиденное и пережитое, сон и явь переплетаются органично, как равновеликие жизненные ценности, дополняющие друг друга, расширяющие границы бытия.
Романтический настрой внутри жёсткого, временами жестокого реализма – как сердцевина, только и делающая жизнь достойной её проживания, изживания. Пусть кто-то скучный и трезвый назовёт это фикцией, но ведь фикция, «фикшн» – и есть художественная литература. И мы, читатели, любим её уж никак не менее литературы документальной, хотя и не забываем о её выдуманной природе. Собственно, мы и читаем, чтобы этой выдумкой обогатить свою жизнь и даже – вот чудо-то! – узнать о себе то, чего раньше не знали.
Леонид Бородин даёт нам в этом смысле редкостную возможность прошагать с ним полвека и полстраны – от послевоенных лет до шального первоначального накопления, от байкальских журчащих истоков до серокаменного мегаполисного устья, присваивая себе его ощущения и переживания реальности.
Продолжение темы >>
Великое перенесение народов
Великим переселением народов принято называть перемещение в IV-VII веках племён, пребывавших на гораздо более низкой ступени развития, с окраин Римской империи в её центр. Объяснений этому грандиозному процессу, переменившему мир, существует множество.
Приведём одно из них. "Быстро растущие племена не имели представления о классической культуре, они её не принимали и не передавали своим потомкам. Быстро растущие восточные народы не имели других целей, кроме как уничтожить римскую культуру. Владеющие этой культурой римляне пожертвовали ею ради комфорта".