Не надо думать, что жизнь поэта была безоблачна. Его первый брак завершился семейной драмой. Зато во втором браке он был счастлив. Его второй женой стала Марианна Роговская-Соколова, известный литературовед, знаток Чехова. В своё время Марианна Евгеньевна работала директором Дома-музея Чехова в Москве, написала несколько книг о великом писателе. Она много делает для того, чтобы имя Владимира Николаевича не было предано забвению. Чего стоят одни только замечательные Соколовские чтения, которых прошло уже более десяти. Владимир Соколов посвятил ей целую книгу стихов, она так и называется – «Стихи Марианне». Эта книга – венец любви, преданности, самоотверженности:
Пахнет водою на острове
Возле одной из церквей.
Там не признал этой росстани
Юный один соловей.
Слушаю в зарослях, зарослях,
Не позабыв ничего,
Как удивительно в паузах
Воздух поёт за него.
Как он ликует божественно
Там, где у розовых верб
Тень твоя, милая женщина,
Нежно идёт на ущерб.
В этом стихотворении возникает некое трепетное чудо, которое невозможно объяснить. Любовная лирика Соколова – редкое сочетание искренности и выразительности и... живописи. Я назвал свои мемуары человеческой характеристикой поэта, но у него могло бы быть ещё одно название – «Мастер и Марианна».
Книга «Стихи Марианне» – это редкий сборник любовной лирики, обращённой к одному-единственному адресату. Это последняя прижизненная книга Соколова, можно сказать, предсмертная книга. Предисловие к книге написал младший товарищ Соколова Юрий Поляков. Он обыграл ярлык «тихой лирики», который следовал за поэтом, и написал, что поэт Соколов – поэт тихий, но в том смысле, в каком тихим называют Тихий океан… Это так и было: внешне классичные стихи Соколова скрывали трагические и взрывные страсти современного мира. Презентация книги состоялась во дворике культурного болгарского центра. Именно здесь прошёл творческий вечер Владимира Николаевича Соколова по случаю выхода его книги «Стихи Марианне». То, что встреча была организована здесь, – так это потому, что Владимир Соколов являлся кавалером высшего болгарского ордена Кирилла и Мефодия – уж не помню, какой степени.
Уже в 90-е годы прошлого века я пришёл в гости к Владимиру Соколову и Марианне Роговской, которая, конечно, своей самоотверженной заботой продлила жизнь прекрасному поэту. Она разлучила его с Бахусом, но не возражала против рюмки, другой в дружеском обществе. Они уже переехали в Лаврушинский переулок – в знаменитый писательский дом. Здесь в своё время жили Пастернак и Катаев, Виктор Шкловский, Юрий Олеша, Александр Фадеев – иными словами, весь цвет советских классиков. Владимир Николаевич заметно постарел, но оставался таким же внимательным и дружелюбным, каким я всегда его знал и помнил. Марианна хлопотала на кухне. Между кухней и комнатой, где меня принимали эти милые люди, в стене было прорезано оконце, и Марианна через него передавала мне подносы с бутербродами и всякой застольной всячиной. В углу комнаты на потолке тянулась заметная трещина. Это показалось мне символичным: трещина пронизывала этот главный дом советских писателей, подаренный им Сталиным в конце 30-х годов ХХ века. Эта трещина уже прошла через всю страну, и она рухнула... А квартиру на последнем этаже время от времени заливало – весной, когда таял снег, и осенью, если дожди...
Владимир Николаевич умер 18 января 1997 года в больнице, не дотянув пары месяцев до своего 69-летия. Всё время его пребывания в больнице с ним была Марианна Евгеньевна. Он был астматик и умер от удушья. В ту ночь персонал отмечал какой-то больничный праздник. В конце концов, когда Соколову стало плохо, его успели перевести в реанимацию, но спасти поэта уже не удалось. Презентация его книги «Стихи Марианне» прошла за полгода до смерти поэта. Эта встреча состоялась летом 1996 года, но об этом я уже написал раньше, повторяться не буду.
Мы хоронили Владимира Николаевича 28 января. После панихиды в Малом зале ЦДЛ, с которым у поэта было связано полжизни, как и у многих из нас, гроб с телом Соколова перенесли в церковь. Марианна Евгеньевна, Евтушенко, много знакомых. На панихиде я встретил Владимира Цыбина, с которым не виделся много лет. Вскоре после ухода Владимира Николаевича из председателей творческого объединения поэтов Москвы, эту общественную должность на долгие годы занял Владимир Дмитриевич. Мы шли по Герцена и вспоминали о недавнем прошлом. Володя Цыбин похудел, кожа на скулах натянулась, было видно, что у него не в порядке зубы – с выщербленными клыками и пожелтевшие от возраста.