Куда делся подростковый юморок, который до известной степени оправдывал существование первой книги? Никуда не делся, он есть и во второй, вот только остроумие главного героя не помогает закрыть глаза и не заметить его тупенькое окружение, где люди движутся, словно тени в бредовом кошмаре, появляются всё новые непрописанные и незапоминающиеся персонажи, и мы можем даже не надеяться на то, что нам объяснят какую-то их мотивацию.
Но нет! В конце, после арабских молитв, произнесённых всеми положительными героями во славу Аллаха и против сатаны, Измайлов всё-таки попробует что-то объяснить. Оказывается, русская директорша школы, где учатся Наиль с сестрёнкой, сговорилась с безликой, безъязыкой татарской нежитью убыром и заключила с ним соглашение, что убыр будет нападать на детей и учителей! Как это могло случиться?! Как такое вообще возможно, хотя бы в фантазиях?! Измайлов готов предложить оригинальный ответ: «Это фиг с ним как – когда-нибудь узнаю».
«Ну и фиг с ним!» – хочется горько всхлипнуть в конце. Для чего-то была написана эта нелепая, вязкая книга. Ладно бы – написана. Но ведь первой части ещё и дали Крапивинскую премию. И – боже мой: он грозится «когда-нибудь узнать» – неужели нас ждёт очередное продолжение?
Увеличительное стекло славистики
Matthias Freise. Slawistische Literaturwissenschaft. Einfurung. - Tubingen: Narr Verlag, 2012. – 342 S. Маттиас Фрайзе. Славистское литературоведение. Введение. – Тюбинген: Narr Verlag, 2012. – 342 c. – Тираж не указан.
Привлечение внимания к русской культуре в Европе особенно важно в постсоветское время, когда по известным причинам в ряде стран утратила актуальность политическая притягательность русского языка. Поэтому тем более отрадно издание книги, благодаря которой понимаешь – русскую литературу в Европе не только ещё читают в оригинале, но и углублённо изучают.
Известный германский славист, автор книги о прозе Чехова, постоянный участник научных конференций в России, профессор Гёттингенского университета им. Георга-Августа Маттиас Фрайзе порадовал новой фундаментальной работой, в которой русская литература представлена как "первая среди равных" в ряду других славянских литератур. Это учебник для бакалавриата, вводный курс славистского литературоведения.
Главные принципы, которыми руководствуется Фрайзе при создании своей книги: литературное произведение – критерий и исходный пункт литературоведения, вне литературного текста нет литературы; текст нужно рассматривать пристально, обращая внимание на каждый его значимый элемент. Важнейший принцип – каждый элемент произведения связан с целым как системой. Как приблизиться к пониманию этого «космического или божественного» порядка?
Читаешь книгу на немецком языке, а она полна примеров из художественных текстов на разных славянских языках, и в первую очередь – на «великом и могучем». Кириллица соседствует в книге с латиницей, но для немецкого читателя, только начинающего постигать славянский мир, М. Фрайзе сам выполнил переводы славянских текстов на немецкий язык, близкие к художественным. Адам Мицкевич, Иван Бунин, Ярослав Сейферт[?] Фрайзе свободно переводит с польского, русского, чешского и даже с итальянского, когда рассказывает о влиянии Петрарки на славянские литературы. Он ярко и технично перелагает на немецкий одно из «Окон РОСТА» Маяковского. Предлагает опыт перевода из Велимира Хлебникова. Художественные переводы супруги автора, слависта и поэта Кати Фрайзе, также присутствуют в учебнике: «Silentium!» Ф. Тютчева, «Ночь, улица, фонарь, аптека…» А. Блока.
Можно сказать, что книга Фрайзе – учебник и хрестоматия одновременно. В ней большое количество примеров художественных текстов (от развёрнутых цитат до целых произведений), за ними следует практический анализ. Немецкий автор подчёркивает, что важно не только знать, но и уметь (владеть навыками анализа). С одной стороны, он опирается на труды философов – Ж.Ж. Руссо, А. Шопенгауэра, Р. Ингардена, с другой – на труды теоретиков литературы – В. Шкловского, Ю. Тынянова, Ю. Лотмана и др.
Отдельные, довольно объёмные тексты, например, повесть Пушкина «Выстрел», Фрайзе даёт полностью. После филигранных исследований российскими литературоведами Д. Благим, Н. Берковским, С. Бочаровым, В. Хализевым этой повести, при построении которой Пушкин как «зодчий» проявил «абсолютный поэтический слух» (Д. Благой), она стала образцом для изучения студентами сюжета, фабулы и композиции. Фрайзе идёт вслед за этой традицией, предлагая к тексту «Выстрела» задания и вопросы: «Реконструируйте причинно-следственную хронологию событий. Какие персонажи динамичны, какие статичны? Почему Сильвио не стреляет?». Произведение, бесспорно, интересно и просто для чтения, в том числе молодёжью, – сужу по недавнему ответу одной своей студентки, которая, сделав анализ текста, вдруг мило, по-житейски «подытожила»: «Сильвио – интересный человек, но замуж я бы вышла за графа».