Никак не могу понять: почему надо обязательно уничтожать то, что является славой русского театра? Ведь прекрасно существует «Комеди-Франсез» со своими традициями, и реформировать его никто не собирается... В свою очередь, дамоклов меч занесён, кто бы мог подумать, над новой сценой Александринки. Не успели её выстроить по последнему слову техники и открыть спектаклем «Невский проект» в коллективной трактовке пяти молодых режиссёров под неусыпным руководством Андрея Могучего, как Петербург облетела новость: «К нам едет Марат Гацалов, без году неделя назначенный худруком русского театра в Таллине». Теперь он будет «снимать пенки» с театрального проекта Андрея Могучего, ибо своих идей у него «кот наплакал», а Могучий попытается соединить «коня и трепетную лань» в театральном пространстве, завещанном Георгием Товстоноговым и его последователями.
Кинематографисты стонут оттого, что сейчас в кино всем заправляют продюсеры. В репертуарном театре такой единицы нет, разве только в антрепризе, конкурирующей со стационарным театром, имеющим завидные привилегии в виде собственного здания и постоянной труппы, где непонятно: то ли все существуют на контрактах, то ли «избранные» на время. И вот Министерство культуры в целях экономии государственных средств разработало новый проект: проходить всем артистам раз в два года аттестацию. Что это за процедура, никто толком не знает, даже те, кто выступил с этой инициативой, сильно насмешив профессионалов.
Предположим, такую аттестацию на звание профессионального лицедея решили провести в МХТ, Ленкоме или «Современнике», где значительная часть труппы прописалась на «Мосфильме», а высокая комиссия взяла, да и посчитала их профнепригодными[?] Что же, после этого им не разрешат играть главные роли в кино?! Чушь какая-то получается, и подобного рода глупостей у нас пруд пруди. Так, после образования «Гоголь-центра» на месте ликвидированного Театра имени Гоголя, где теперь проходят концерты и показывается кино, эстафетную палочку клуба по интересам подхватывает Олег Меньшиков в Театре имени Ермоловой. Звезда отечественного кино горит желанием проводить здесь помимо спектаклей показы мод, музыкальные вечера, и народ, узнав про это, глядишь, и потянется сюда, особенно члены Государственной Думы, расположенной рядом. Только для этого надо будет сменить вывеску.
Недолго осталось пользоваться былой славой и Театру на Таганке, поскольку в новом сезоне зрители недосчитаются семи спектаклей Юрия Любимова, решившего наказать строптивых артистов, два года назад выступивших против него, и снять из репертуара свои авторские постановки. Отпраздновав победу «Князя Игоря» в Большом театре и доказав всем, что 95 лет – не предел для талантливого режиссёра, он ещё посмотрит, как без него будут отмечать 50-летие бывшего «острова свободы». Но Дмитрия Волкострелова, взметнувшегося на новой волне авангардного театра, ничуть это не волнует, поскольку за его плечами московский Департамент культуры и группа выпускников Школы театрального лидера, которые разработали свой сценарий, посвящённый истории любимовской Таганки.
В прошедшем сезоне отмечали 90-летние юбилеи Театр Моссовета и Маяковка, возложившая большие надежды на нового худрука Миндаугаса Карбаускиса, увы, не во всём оправдавшие себя. Точнее, их не оправдала команда приглашённых молодых режиссёров. И как Миндаугас ни пытался довести скороспелые поделки до логического завершения, художественные «продукты» остались несъедобными. Поэтому можно понять худрука Театра сатиры Александра Ширвиндта, доверяющего своих артистов проверенным режиссёрам, поскольку смех – дело серьёзное.
Казалось, после 1991-го театр почувствовал себя свободным. В первую очередь от цензуры, от единой идеологии, от «датских» спектаклей, и тем не менее он никогда не был так зависим, как сейчас. От государственных субсидий и законов рынка, от двойной морали и стремительного падения нравов, от пустых развлекательных телепрограмм, навязывающих свои вкусы, и гламурной рекламы. Чтобы сопротивляться всему этому, надо обладать высокой духовностью и верой, что истинная красота всё-таки спасёт мир. А как верить, если окружающая среда диктует свои правила выживания, и вот уже сами носители прекрасного присягают не только успеху, но и потворствуют низменным инстинктам толпы. Что и говорить: картина получается безрадостная. Отсюда всё меньше искренности на сцене и всё больше технарей, заражённых звёздной болезнью, всё меньше игры «на разрыв аорты» и всё больше формальной «вампуки» с выхолощенным содержанием.