О людях искусства разговор особый. Талант талантом, но добиться внимания и признания они могли только колоссальным трудом. Понятно, что и без везения не обходилось, но, не преувеличивая, скажу, что главным движителем истинного успеха выступал великий чеховский завет: «неси свой крест и веруй». Иными словами, нравственный выбор. О нём без пафоса упоминали и самые пресыщенные художники. Даже эстрадные шармёры, которые без рекламной шумихи шагу не делают, общаясь с журналистами, старались представить себя серьёзными артистами, художниками, в чьём легкокрылом творчестве присутствует некая высшая задача.
Может быть, поэтому ни о какой звёздности даже среди сверхпопулярных артистов не было и речи. Сам этот термин воспринимался несколько иронически, хотя знатоки понимали, что речь идёт не только о большом даровании, но об особом его качестве, о блеске, задоре, праздничном свечении, которое, как поцелуй Бога, никаким трудом не даётся. Условно говоря, замечательных поэтов много, но звезда – только Пушкин.
Между тем именно к интервью с неизвестно кем зажжёнными «звёздами» и понуждал меня заботливый приятель. Я огляделся по сторонам: слово «звезда» применительно к более или менее известным персонам сделалось совершенно обыденным, заурядным, рабочим, обозначающим не высшее качество, не яркость, не уникальность, а всего лишь принадлежность к определённой среде. Я сначала возмущался такою бессмысленностью: звёзды чего? Их песни не остаются в народной памяти, их роли сливаются в одну мордобойную сагу, их образы смастырены по одному лекалу, по художественному уровню многие из них не дотянули бы прежде до звания заслуженной артистки Каракалпакской АССР, выходит, что единственный секрет общественной притягательности заключён в немыслимом материальном успехе. Звёзды плутократии, если выражаться в марксистском духе. Обществу не нужны одарённые, незаурядные люди, ему нужны люди богатые, нагло процветающие, безвкусно позирующие, олицетворяющие торжествующую буржуазность, ради этого их назначают, раскручивают, за это им платят невообразимые деньги.
Талант, призвание, предназначение решительно разведены со славой. Раньше можно было прославиться вопреки официальному замалчиванию, прославиться вопреки невниманию рынка совершенно невозможно. Известность приносят не текст, не роль и не на какой-нибудь фортель или трюк, а исключительно мелькание на телеэкране. С рассказами о своей богатой, самодовольной, скандальной, если вдуматься, пошлой жизни.
Ну хорошо, мир разрекламированных небожителей нигде и никогда не служил нравственным ориентиром. Но всё же оттенок какого-то идеала, отсвет некоего художественного, богемного обаяния он в себе таил. Ныне же он служит олицетворением нуворишества и нравственного распада.
Обратите внимание: никто, буквально никто из так называемых современных звёзд, принимая газетчиков, ни слова не произносит о творчестве. Рассуждать о стиле, манере, поиске, о каком-либо заветном номере, видимо, считается глупым идеализмом. Гораздо интереснее показывать свои безвкусно отделанные дворцы в стиле римских терм или средневековых замков и перечислять своих помощников, иначе говоря, дворовую челядь.
Герой бессмертной пьесы Александра Николаевича Островского, подводя итог своему неизбежному лирическому поражению, говорит тогдашнему олигарху: «Я просвещаю, а вы развращаете». Развращённый новой буржуазией шоу-бизнес развратил всю русскую богему. Брать у гламурных звёзд интервью – значит участвовать в этом развращении. Уже неважно, с какой стороны. И ведь что поразительно: даже серьёзные артисты, воспитанные вроде бы в нравах заслуженной и корректной известности, всё чаще уподобляются беспардонным звёздам шоу-бизнеса, и в такие откровенности пускаются развязным светским интервьюерам, что хоть святых выноси. А просвещать, оказывается, некому.
Юрий Олеша сетовал когда-то на то, что в нашей стране пути к индивидуальной славе перегорожены шлагбаумами. Только коллективное созидание принимается во внимание, а я хочу доказать силу своей личности, говорил его любимый герой.