– Кто самый яркий публицист современности? И кого вы могли бы выделить из «прорусских»?
– Не стану расставлять коллег по ранжиру. Есть несколько публицистов, к кому испытываю уважение. Из старшего поколения – И. Шафаревич, Ст. Куняев, С. Кара-Мурза, К. Мяло. Из среднего – Ю. Болдырев, М. Делягин, А. Неклесса, А. Севастьянов, С. Сергеев, Д. Володихин. Из молодых – И. Дронов, А. Рудалёв. Прибавлю прозаика Андрея Антипина – мне хочется, чтобы прозвучало имя этого талантливейшего молодого писателя из таёжного района Иркутской области.
– А кого-то из них можно отнести к вашим ученикам? Вообще есть у вас ученики, которыми гордитесь?
– Школы обычно рождаются в институтских аудиториях. И это, как правило, придаёт им научный уклон. Наверное, наиболее яркий пример – школа замечательного историка А. Кузьмина. Он воспитал несколько видных публицистов-историософов. К сожалению, я никогда не преподавал: все силы, время, способности взял журнал. А в редакционной текучке не до воспитания молодёжи. Впрочем, на моём юбилейном вечере, который недавно прошёл в ЦДЛ, многие выступающие говорили, что я повлиял на них. Надеюсь, что это не дежурный комплимент.
– Вы столько написали о «русском вопросе», а собрать наиболее значительные работы и издать какой-нибудь двух- или трёхтомник по теме не хотелось? Или не нашлось издателя? Или это просто никому не нужно?
– И вы о том же! Только что вернулся с Кожиновской конференции в Армавире, где устроитель – Юрий Павлов, литературовед, писавший обо мне, – говорил о необходимости издания трёхтомника. В первый том он хотел бы включить мои стихи (дань эпохе «Московского времени»), во второй – критику, в третий – публицистику. Но такое издание требует немалых средств. Давайте считать нашу беседу коллективным обращением к меценатам.
– Современный литпроцесс в России чем-то напоминает нашу жизнь. Кланы, группы, дутые авторитеты, кумовство, распилы, откаты… Почему так?
– Не состоял, не участвовал, не привлекался. Не то что к клану – ни к одной группе не принадлежал. И в «Московском времени», и позднее был наособицу. Может, поэтому не добился громкого успеха. Сейчас в литературу входят ватагами – как ушкуйники. Я – одиночка.
– И что нужно сделать, чтобы изменить ситуацию? Что должно измениться в сознании писателей? Других-то у нас нет… Или всё-таки есть?
– Не стану строго судить товарищей. Да и судить, убеждён, не за что. Вот вы говорите об откатах, распилах, а подавляющее большинство писателей настоящих денег давно в руках не держали. Насмешница-муза тронула их сердца любовью к прекрасному. Насколько глубоко – другой вопрос. Они потянулись к идеалу, а наткнулись на шоковую терапию, саморегулирующийся рынок, которому идеалы да и сами писатели на хрен не нужны! В столице они кое-как выживают в редакциях. В провинции их спаситель – местный чиновник, и хорошо, если не грубиян, не самодур. Вы спрашиваете: «Что нужно сделать?» Для меня ответ очевиден: помочь.
– Вы регулярно посещаете литературный форум молодых писателей в подмосковных Липках. Но там ведь традиционно солируют либеральные «толстые» журналы. Что вам дают эти выступления перед молодыми авторами? Ведь всё равно они будут больше прислушиваться к «Новому миру» или «Знамени», нежели к «Нашему современнику».
– Широкая публика сейчас не читает журналы. Судит о них с чужих слов: сказал шоумен в телевизоре, написал рецензент в газете. А поскольку медийная сфера в руках либералов, то и отношение к патриотическим изданиям соответствующее. Как его изменить? Замкнуться, наслаждаясь сознанием собственной правоты? Или идти к молодым, в обсуждениях, спорах демонстрируя свою позицию. Согласитесь, второй путь плодотворнее. Поэтому я который год езжу в Липки. В наш семинар в Липках часто приходят любопытствующие. И, как правило, меняют мнение о журнале. Одна девушка воскликнула: «Как непохоже то, что я увидела, на то, что о вас говорят». Именно такой реакции я добиваюсь!