БИОГРАФИИ
Ольга Волкогонова. Константин Леонтьев. – М.: Молодая гвардия, 2013. – 453 с. – 4000 экз.
Жизнь Константина Леонтьева (1831–1891) похожа на приключенческий роман: подающий надежды писатель, опекаемый И.С. Тургеневым; военный врач на Крымской войне; блестящий дипломат в Османской империи, бросающий службу ради веры и живущий почти год на Афоне, мечтая о монашеском постриге; автор многочисленных романов и рассказов, отмеченных Л.Н. Толстым; духовный сын старца Амвросия Оптинского, ставший иноком Климентом. Проживший бурную, полную трагических коллизий жизнь человек остался в памяти потомков как оригинальный мыслитель, создавший свою концепцию исторического развития, напряжённо размышлявший о судьбе России в мире. Многие его прогнозы сбылись, многие предостережения актуальны и сегодня. Ольга Волкогонова, доктор философских наук, прослеживает не только событийную сторону жизни К.Н. Леонтьева от свободной любви до смирения и монашества, но также эволюцию взглядов на основе его творчества, архивных материалов, общественных дискуссий, воспоминаний современников.
ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Ирина Наумова. Господин Куцехвост и иностранный шпион. – М.: Росмэн, 2013.– 88 с. – 6000 экз.
Продолжение цикла сказочных историй про дружные семейства мышей и домовых. Ирина Наумова разрабатывает один, счастливо найденный сюжет, и необходимо признать, что делает она это всё лучше. Книжка про «иностранного шпиона», попавшего в мышиную передрягу, шипит и пенится остроумием, как освежающий лимонад, притом что никаких головокружительных поворотов там не просматривается. Писать простенько – зато легко, весело, занимательно и без чудовищных стилистических проколов (которыми, увы, часто грешат авторы, пытающиеся сделать текст «посовременнее») – у Наумовой есть этот талант. Ну и, кроме того, радует, что из её сказок не изгнана мораль, одновременно явная и деликатно преподнесённая. Есть в сказке и черты пародии (в первую очередь на газетное творчество), которые не только детей насмешат, но и взрослых дополнительно позабавят.
Теги: современная литература
Красота там, где правда и простота
«Колхозный рынок». 1980–1988 гг.
Теперь как-то странно думать, что картина этого художника стала предметом дискуссии и даже сердитой критики в печати. "Курочка Ряба", привезённая с угличской тихой улицы на московскую групповую выставку 1982 г., стала точкой пересечения полярных мнений. Одна сторона отводила от автора подозрение в «программном традиционализме», во «вторичности» метода и утверждала его «аутентичность» и живую «непосредственность видения натуры», вторая же, напротив, искала в картине попытку ухода от остроты современных задач. Собственно, «Курочке» был даже придан нарицательный смысл и отведена роль ярлыка для чего-то такого, безыдейного.
Потом ярлыки осыпались[?]
Живопись и разнообразная графика Алексея Жабского вышли наконец в последние три-четыре года из тени домашних «фондов» на свет и обсуждение персональных выставок. Жаль только, что уже без него. Сначала небольшие города, потом Москва - выставочный зал Музея А.С. Пушкина на Арбате, Школа акварели Сергея Андрияки и вот теперь, в ноябре, его картины примет Центральный дом художника.
Алексей Александрович Жабский (1933–2008) родился в Сибири, окончил художественное училище в Свердловске, в 1959 г. поступил в Художественный институт им. В.И. Сурикова и прожил как осуществлённую мечту годы учёбы на отделении станковой живописи. Московская школа и в новых условиях хранила традиции русского искусства, восходящие к опыту знаменитого Союза русских художников. А что до программного соцреализма, то здесь в нём активно развивали вторую составляющую – «старый добрый» реализм, прочную основу для творческих исканий молодых художников, залог вневременного значения их картин.
Исторические, историко-революционные темы, сюжеты из современной жизни – всё это разнообразие давало молодому художнику возможность выбора и творческой самореализации. Тогда, в 60-е годы, Алексей Жабский начал писать сложные многофигурные композиции и разрабатывал это направление около двадцати лет. Здесь, в частности, акварельные и живописные варианты – «По долинам и по взгорьям» и «Мы новый мир построим», «Провозглашение Советской власти в Угличе» и «Перед началом торжественного собрания…», где над рядами сидящих кумачовый лозунг «Владыкой мира будет труд». Эти работы соединяют в себе несколько важных для художника слагаемых. Приверженец реалистической школы, он берётся за сюжеты, которых не видел. И тут, сознательно или безотчётно, находит решение, доверяясь песенной образности, и уже в её систему вводит богатый опыт пейзажиста и портретиста.