Кому скрываться от калек нелепо.
Печаль, она зациклится в судьбе,
И недруг усмехнётся с важным видом…
Не замыкайтесь всё-таки в себе,
Когда есть тот, кому душа открыта.
Я трогаю в раздумье горький лоб,
Я думаю про невесёлый опыт:
Мне задаёт вопросы хитрый сноб, –
Что ни вопрос – уже допросом добыт.
Допрашивай, стратег мой, бог с тобой!
(Не первый ты допрашиваешь, – знаю).
Известно мне давно, какой ценой,
Какой любовью строки выдыхаю!
* * *
Вот первая туча повисла смущённо –
Над краем.
Совсем независимо, но обречённо
Я исчезаю.
Вот первая капля упала вдруг рядом
Над гаем…
С роскошных диванов, из пышных нарядов
Я исчезаю.
Из чьих-то улыбок на лицах мне льстивых,
Неверных
Я исчезаю. Пусть будет счастливым
Тот берег,
Где как-то сбылось то, о чём так мечталось,
А явь оробела…
Я исчезаю, – в себе не сыскалась
Ни трезво, ни зрело.
Вон чья-то звезда – полуночная льдинка –
плывёт по-над краем,
А я из зеркал всех, со всех фотоснимков
Уже исчезаю,
Уже исчезаю…
Поэт
Ты золотой мечте не заперечишь,
А только словом немоту залечишь
И выйдешь вновь – без слова и пера…
И вдруг душою жаждущей отметишь
Росу седую своего двора.
Всё то, что знал,
что с детства помнишь, нежишь,
Вдруг колыбельной песнею просветишь,
Как Пушкин, и Купала, и Саят…
Хоть в мире всех трагедий не уменьшишь,
Спасибо и за то, что осюжетишь
Щемящий и сочувствующий взгляд.
Посланцев ты сердечностью приветишь
И в силы непосильные поверишь,
Чтоб улыбаться, хоть упасть готов.
Провалишься, мечтательно воскреснешь
С глотком воды из бывших родников.
Старинный ямб ты наново изменишь,
Забудешь одурь, проигрыш оценишь,
Чтоб дожидаться лучших из причин.
Взлетишь до звёзд, а яму не заметишь,
Осилишь страх – в стакане бурю встретишь, –
Невзрослый бог земли и вечный сын!
Любовь моя…
Вы без меня летите, самолёты,
Вы без меня вдаль мчитесь, поезда.
Любовь моя, ты песня, и забота,
И спелый бор, струистая вода.
Болезнен век. Погода переменна:
Лист не упал ещё – а снегопад.
Но скрипочка с десятого колена
Поёт в душе на милостивый лад.
Острее всей родни моей пробелы,
В родимых окнах вздрогнул огонёк.
Но свадебно цимбалы зазвенели
И жарким взглядом сердце конь прожёг.
И вихрь поёт, поёт листок опалый,
Поёт земля курганов или вдов…
Любовь моя, ты скрипка, и цимбалы,
И бубенцы над гривами годов.
* * *
Костру уже не разгореться,
Но будет память о кострах!
Бездонное имею сердце, –
В нём смех и слёзы, одурь, страх.
Слежу, как точит камень капля,
Как даже солнце ест траву.
…Так звёздно, и тепло, и зябко
Стихам, в которых я живу!
На голос лиры
И каждый день горячий – в мире
Дивлений, радостей, забот, –
Так я иду на голос лиры,
Где всё – фантазия, полёт.
Какой завидный дар поэта –
Лучами света образ ткать
И замирать на склоне лета,
И в слове вольном воскресать!
Ещё светают и витают
Созвездья верности в полях…
И пусть грома перетрясают,
Переворачивают шлях.
Но и любовь в крылатом звоне
Счастливо славит даже гнёт…
О, жизнь моя, и там, на склоне,
Ты вся – загадочный полёт!
Перевёл Изяслав КОТЛЯРОВ
Теги: Евгения Янищиц
Книжные новости
С думой о Родине: сборник произведений писателей Беларуси и России / сост. Алесь Бадак. - Минск: Издательский дом "Звязда", 2013. – 256 с. – (Созвучие сердец). – 1100 экз.
В Минске в серии «Созвучие сердец» вышла книга произведений писателей России и Беларуси, созданных в постперестроечное время. Следом за этим сборником появятся коллективные портреты азербайджанской, армянской, молдавской, туркменской, узбекской, таджикской, киргизской, украинской, казахской литератур. В первую книгу, открывающую серию, вошли стихи и рассказы известных российских литераторов Константина Ваншенкина, Юрия Бондарева, Владимира Крупина, Валентина Распутина, Глеба Горбовского и других. Рядом с ними – не менее известные белорусские поэты и прозаики Алесь Савицкий, Николай Чергинец, Раиса Боровикова, Виктор Гордей, Геннадий Пашков, Микола Метлицкий[?]