3. Смотря что организуется, что будет создано. Если эта структура будет носить какой-то политический характер, то я не буду участвовать. Если же речь о том, чтобы заниматься литературой, реанимировать её, то я готов...
Олег ПАВЛОВ, прозаик, Москва
1. Я не отрицаю своего государства. И с точки зрения государства всё имеет свой, совершенно особенный смысл, включая культуру. Вот поэтому я сюда пришёл. Мне было важно понять, какое отношение у нашего государства к культуре. Но здесь понять этого пока не получается.
2. Писателей тут мало. Это, скорее, интеллигентский съезд какой-то. Собрание российской интеллигенции, можно и так назвать. А понятно только то, что его захотели провести. Не побоялись, потому что сейчас подобные движения довольно редки в общественной жизни. И вот это произошло. Надо это рассмотреть. Тут все сказали, что думали. Никто ничего не боялся говорить. И это хорошо.
3. Я работаю в Литературном институте, моя преподавательская деятельность меня устраивает. Я художник, писатель. Я не хотел бы быть куда-то призван и востребован.
Магомед АХМЕДОВ, поэт, РЕСПУБЛИКА ДАГЕСТАН
1. Президент России Владимир Путин встретился с писателями, был откровенен, доброжелателен, вёл открытый разговор о насущных проблемах литературного сообщества, объявил 2015 год Годом литературы в России. Собрание показало, что можно объединиться, хотя собрались люди самых разных направлений, возрастов, идеологий, согласные и несогласные с новыми инициативами. Собрание ещё раз подтвердило правильность слов китайского мудреца: «Нет разницы, какого цвета кошка – чёрного или белого, лишь бы она ловила мышей». Худой мир лучше доброй ссоры. У нас одна великая Родина – Россия, и мы её писатели. Литература всегда была душой народа, а писатель – совестью нации. Для России истинный писатель во все времена являлся пророком, а писательское слово становилось молитвой. Поэтому самая великая литература – литература русская, сокровенная, глубокая, значимая. Так же было и у нас в Дагестане: за правдивую песню зашивали рот певице Анхил Марин, а классику дагестанской поэзии Батыраю было вообще запрещено петь. За песню с него брали штрафного быка. Но люди хотели слушать его свободолюбивые песни и сами покупали для него быка, чтобы он мог петь. Правда, сегодня иным поэтам хочется отдать быка за то, чтобы они больше никогда не пели. Но это уже другая история.
2. Перспективы большие. Очень важно, что Юрий Михайлович Поляков поднял вопрос о статусе писателя, о его социальной защите, о необходимости законодательно определить статус творческого работника и о национальных литературах России. Особенно актуален вопрос о защите всех языков народов России. Наверное, следует назвать новое писательское сообщество Российским словесным союзом или Союзом писателей Российской Федерации, где, конечно же, будет отдана главенствующая роль русскому языку и литературе, но вместе с тем будет уделяться также внимание развитию национальных литератур. Нужно возродить переводческую школу и не только переводить лучшие произведения национальных авторов на русский, но также знакомить национального читателя на его родном языке со значимыми произведениями современных русских писателей. Назрела необходимость создания Российского государственного издательства для издания книг русских и национальных писателей. Нужно оказывать поддержку национальным писателям, талантливой молодёжи из республик, активно включать их в российский литературный процесс. Необходимо создать банк подстрочных переводов национальных авторов, чтобы потом осуществлять художественный перевод их произведений на русский язык. Это нужно для того, чтобы национальная литература перестала быть вещью в себе и обрела всероссийское звучание.
3. Когда-то Расул Гамзатов написал:
Крестьянину про Кремль я рассказал,
Дворцы и залы – всё я описал.
В тупик меня поставил мой земляк:
– А есть ли у тебя в Кремле кунак?
Мне кажется, что после Российского литературного собрания у писателей в Кремле появился кунак – президент России Владимир Путин, и надеюсь, что благодаря ему писатели России получат государственную поддержку.