– В 2010 году у вас вышли две книги стихов, одна из которых – для детей. Для какого читателя творить сложнее – взрослого или ребёнка?
– Да, в московском издательстве «Воймега» вышла книга стихов «Между водой и льдом», а в Санкт-Петербурге, в издательстве «Почитаем», – «Где трава высока». Мне не кажется, что есть принципиальная разница. Только для детей – ответственнее. Взрослый, если это плохо или «не его», просто отложит твою книгу и возьмёт другую. Ребёнок будет воспринимать и верить, или отложит уже все книги и больше их в руки (душу) не возьмёт.
– Поэт, художник, автор кукол, собиратель фольклора. Кем ощущаете себя больше, как уживаются в одном человеке эти творческие начала?
– Прежде всего – человеком. Я надеюсь, хорошим человеком. Хотя, перефразируя Фроста и Бродского, говорить таким образом так же неприлично, как говорить «я – поэт».
– «Дебют» – премия молодых, тем не менее как человек, прошедший определённый жизненный промежуток, что можете пожелать совсем юным авторам, которые всерьёз задумались о труде писателя?
– Большого человеческого счастья, да простит меня Ходасевич. И верности своему – для каждого – пути.
Беседу вела Елена ЖУРБИНА
Калипсо
Видишь солнца спасательный плот? И небо без берегов
Вылиняло по краям, намокнув в морской воде...
В мире несмелых людей и склочных богов
Что ты забыл? Опять принимать участье в чужой беде?
В мире, где всякий растерян, но делает вид,
Будто постиг решительно всё. А ты лучше прочих
Чувствуешь несовершенство сюжета. Грот лозою увит,
На виноград так ловятся звёзды в сентябрьские ночи!
Видишь чёрного воздуха океан без дна?
В нём уплывают галактики, тонут глубже и выше.
Что ж ты не рад звёздной рыбалке, или она скучна?
Или страшна тебе мысль о бессмертии, раз ты дышишь?
***
О чём писать, если не о любви?
Он уходит, словно вода сквозь пальцы. За уши не лови
Зайца солнечного в тёмной комнате в тёмную ночь.
Наш ночной разговор буду помнить – память в ступе толочь.
Есть на свете старшие сёстры, их держаться на счастье верней,
Чем натёртых до блеска статуй или синих камней.
Только что бы ни загадать, как бы ни биться над формулировкой,
Всё равно выходит любовь: её ловушки, её уловки.
И от этой любви жизнь начинает крутиться, как мельница, и искрить.
Я в себе нахожу лабиринт, в нём – золотую нить.
Только тот, кого успела по имени загадать,
Исчезает бесследно, словно сквозь колесо – вода.
***
В какой-то момент – в 10 или в 12 –
Ты понимаешь, что рисуешь лучше учительницы рисованья.
Но всё-таки продолжаешь повиноваться,
Делаешь дополнительные со стараньем.
В какой-то момент – в 14 или в 16 –
Ты находишь способ общения с окружающим миром.
И говоришь: я не собираюсь здесь оставаться,
Мне нужны другие уроки, более точные ориентиры.
Не так-то легко твоим наставникам удержаться
Дольше чем месяц источником и примером.
Пока свою умную голову – где-то уже за 20 –
Ты напрочь не потеряешь внезапным порывом веры.
Теги: Лета Югай , поэзия
Верди по-оренбургски в Париже
Подходит к концу 2013 год, посвящённый международным сообществом итальянцу Джузеппе Верди. По приглашению итальянского дирижёра Сильвио Сегантини Оренбургский муниципальный камерный хор под управлением Ольги Серебрийской отправился в Париж, чтобы вместе с Полифоническим ансамблем Версаля и Парижским симфоническим оркестром исполнить "Реквием" Верди.
Кажущийся на первый взгляд неожиданным подбор исполнителей для такого грандиозного произведения объясняется в первую очередь серьёзным творческим багажом Оренбургского камерного хора, которому в этом году исполнилось 20 лет. Участие в постановке Мстиславом Ростроповичем оперы «Леди Макбет Мценского уезда», совместное с маэстро исполнение «Песни Солнца» Софьи Губайдуллиной - сложнейшего произведения для 24 голосов и[?] бессчётное количество исполненных «Реквиемов». Один из них – «Немецкий реквием» Брамса и завёл минувшим летом хор под руководством Ольги Серебрийской в Нормандию и свёл с итальянским дирижёром.
Теперь уже никого не удивляет, что камерный хор из Оренбурга стал тем «скелетом», на котором Сильвио Сегантини построил свой проект. Полифонический ансамбль Версаля – хоровое объединение, насчитывающее более ста человек, но именно оренбургские голоса, влившиеся в 70-голосый французский состав, задали «Реквиему» Верди тот тон, которого добивался итальянский дирижёр. Несколько дней совместных упорных репетиций, во время которых Серебрийская и Сегантини (на снимке) оттачивали звучание сводного коллектива, прошли в общении на четырёх языках: английском, немецком, итальянском, французском и русском. Но куда чаще выручали мимика, жесты и находчивость обоих художественных руководителей.