Мы не спешили с выводами относительно ситуации в «Сибирских огнях», учитывая, что бюджетное учреждение (ГБУ) и СМИ – не одно и то же и ожидая реакции другого – исторического – учредителя издания – Союза писателей России. Отправить в отставку главного редактора (не руководителя ГБУ!) может лишь секретариат СП России с согласия редакционной коллегии. Положение спасло бы и требование секретариата о выходе администрации Новосибирской области из состава учредителей СМИ. Но, насколько нам известно, этого пока не произошло. СП России предпочёл встать, что называется, «над схваткой». В. Берязев специально прилетел в Москву, чтобы встретиться с руководством союза. Однако В. Ганичев от встречи уклонился, сказавшись больным. А пока готовился материал, наши опасения подтвердились. Из столицы Западной Сибири дошли слухи, что команда вице-губернатора В. Козодоя решила учредить новый – областной – журнал «Новосибирские огни». Разумеется, ничего дурного в этом нет, но куда девать «всемирную отзывчивость»? С этим у наших чиновников как-то не очень…
Борьба за журнал не окончена, и мы надеемся, что рано или поздно возобладают государственные, а не областнические тенденции. Но вывод из случившегося напрашивается куда более глобальный. Без государственного патронажа литература в России (как, впрочем, и в мире) обойтись не может. Нужна продуманная программа поддержки журнального и издательского дела и волевое решение по библиотечной подписке. А там уж читатель разберётся, какие огни ярче – сибирские или новосибирские.
Коллектив редакции, редколлегию, авторский состав уровня «Сибогней» сформировать весьма непросто, на это уходят годы. Поэтому для сохранения старейшего литературно-художественного и общественно-политического ежемесячника России всем заинтересованным сторонам необходимо прийти к согласию и выработать единственно верное решение. Если невозможно сохранить прежний статус издания, необходимо добиться выведения администрации Новосибирской области из состава учредителей, чтобы коллектив редакции при поддержке Сибирского федерального округа и Совета попечителей смог продолжить выпуск журнала на благо и читателей, и литературы российской.
Родион РУДЫЙ
Теги: Владимир Берязев , "Сибирские огни"
Кто в Лавке остался?
Было в Санкт-Петербурге такое место, куда в любое время года любили заходить писатели - Книжная лавка писателей на Невском, 66. Здесь встречались, пили кофе, а иногда и что покрепче, радовались выходу новых книг, поминали ушедших друзей. На этом островке литературной жизни города писателям всегда были рады. И вот после того как пришедшие по распоряжению председателя Литературного фонда России Переверзина "крепкие хозяйственники" сначала сместили не самыми цивилизованными методами директора И. Овинцева и «разобрались» с Домом творчества писателей «Комарово», настала очередь Книжной лавки писателей. Радушный её директор Н. Балбукова была отставлена, а на её место И. Переверзиным был назначен «эффективный менеджер» О. Смакотин. И всё изменилось до неузнаваемости. Главное – изменилось отношение к писателям со стороны нового руководства. В самом помещении началась реконструкция с признаками перепрофилирования оного под иные цели. После того как московское руководство ЛФР отказалось от использования занимаемого ранее СПб отделением Литфонда помещения на Литейном проспекте как от «не приносящего прибыль» и по сути дела закрыло и само отделение за ненадобностью, писательское сообщество заволновалось. По городу поползли слухи о скором открытии в лакомом помещении в центре города вместо Книжной лавки писателей коммерческого ресторана «Пушкин».
Наш собкор встретился с первым заместителем председателя Комитета по печати и взаимодействию со СМИ Санкт-Петербурга Сергеем Серезлеевым и попросил прокомментировать создавшуюся ситуацию.
– Сергей Григорьевич, совсем недавно вы как председатель комиссии подписали акт проверки осуществления социально значимого вида деятельности ООО «Санкт-Петербургская книжная лавка – клуб писателей Литературного фонда»?
– Начнём с того, что к нам устно и письменно многократно обращались жители города и представители писательского сообщества, выражая тревогу, что Книжная лавка писателей на глазах превращается в заурядный книжный магазин, в котором и книг-то почти нет, но зато широко представлена сувенирная и канцелярская продукция. Подобную озабоченность проявляли и представители Комитета по управлению городским имуществом (КУГИ). Но главным поводом для проведённой проверки стало обращение в комитет руководителей самой Книжной лавки писателей. И мы по закону такую проверку обязаны были провести. Дело в том, что Литфонд России это помещение арендует у города и пользуется определёнными льготами в части начисления арендной платы. Данная льгота распространяется на организации, занимающиеся социально значимыми видами деятельности. Арендатор должен в обязательном порядке в отчётный период эту деятельность подтверждать. И потому все спекуляции на тему «свалились как снег на голову» или «нас заказали» абсолютно беспочвенны. Более того, для проведения этой плановой проверки мы пригласили представителей писательской общественности и СМИ. Проверка выявила грубые нарушения закона Санкт-Петербурга и постановления правительства, согласно которым арендатор должен использовать под социально значимый вид деятельности не менее 70% арендуемых площадей, а объём выручки от социально значимого вида деятельности должен составлять не менее 70%. Специалисты комитета, КУГИ и писательской общественности (Б. Орлов и И. Штемлер) составили по поводу выявленных нарушений соответствующий акт, который и явился основанием для КУГИ для доначисления арендной платы для Книжной лавки писателей в несколько десятков миллионов рублей. Проверяемое руководство с результатами проверки не согласилось, заявило, что проверка проводилась «под моральным давлением в нарушение законодательства РФ без предварительного уведомления», и обратилось с жалобой на неправомерные действия Комитета в прокуратуру. Жалоба была отклонена. Тогда в комитет поступило обращение от директора Книжной лавки писателей с требованием проведения повторной проверки. Это требование комитетом тоже было отклонено как необоснованное.