По неполным данным, в России сейчас практикуют более 400 тысяч мошенников, предлагающих гражданам паранормальные услуги. Умножьте это число на возможно обслуженных, и станет понятно, что с такими средствами можно плодотворно сотрудничать не только с прессой, вести агрессивную пропаганду и рекламу, поддерживая соответствующий «тонус» массового сознания, но и – с законодателями.
Между тем человечеству неизвестно ни одного объективного, научно доказанного и обоснованного факта существования экстрасенсорных явлений.
Ушлые люди
В США давно существует Образовательный фонд Джеймса Рэнди, который объявил о выплате приза в один миллион долларов «любому человеку или группе людей, кто будет в состоянии продемонстрировать любое умение экстрасенсорного, паранормального или сверхъестественного качества в условиях лабораторного контроля».
За много лет существования фонда ни одного экстрасенса обнаружено не было – условие лабораторного контроля отпугивало мошенников, привыкших под видом «ясновидцев» обирать доверчивых людей. Наши же «маги» в качестве вершины доказательств приводят факт якобы существования в КГБ секретных лабораторий, разработок, отрядов военных экстрасенсов, которые могут всё.
Не вступая в полемику с (как оказывается) миллионами сограждан, убеждённых в достоверности эзотерической информации и пользе нетрадиционных методов врачевания, приведу свидетельство генерал-лейтенанта милиции Александра Гурова , в своё время возглавлявшего Научно-исследовательский институт МВД СССР, а также НИИ проблем безопасности Министерства безопасности Российской Федерации.
– О специальных отрядах военных экстрасенсов, служивших в контрразведке, показывают документальные фильмы, сочиняют легенды, мол, Россия ведёт разработки приборов по передаче мысли на расстояние и прочее. Но на самом деле ничего подобного не было.
В начале 90-х годов, когда я пришёл в Министерство безопасности (ныне ФСБ), один из научных сотрудников, впоследствии генерал из личной охраны Ельцина, вёл тему по экстрасенсам: добросовестно планировал объёмы научных работ, отслеживал публикации западной прессы, докладывал о том, что на Западе-де ведутся такие и такие работы, своих же работ никаких не проводилось. Однажды замдиректора ФСБ по техническим вопросам, генерал-полковник, бывший проректор МЭИ, умнейший человек, попросил меня доставить ему это дело. Спустя несколько дней я получил папку обратно, на ней красным карандашом была надпись «Бред сивой кобылы!!!».
В те же времена во ВНИИ МВД СССР даже был создан отдел нетрадиционных методов раскрытия преступлений. Собрали военных психологов, психиатров, гипнологов. В армии они выполняли совершенно чёткую и определённую роль: подбирали кадровый состав экипажей подводных лодок, которые могли бы в течение длительного времени в изолированном пространстве продуктивно работать… Но ничего в плане расследования преступлений у них не получилось. Собрали серьёзнейшую базу и пришли к выводу, что всё это полная ерунда.
– Были проведены подробнейшие исследования самих т.н. экстрасенсов, – продолжает Александр Иванович. – Брали группу студентов, группу врачей-психологов и группу лучших на то время экстрасенсов. Давалась вводная: найден труп, необходимо описать обстоятельства преступления, его место и преступников. Студент писал конкретно на полстранички то, как он себе все эти обстоятельства представлял. Специалист-медик писал тоже конкретно, на страничку, но более научным языком, с возможными медицинскими особенностями. Экстрасенсы не смогли уложиться даже в три странички, а понять, что они хотели сказать, было вообще совершенно невозможно. Каждое их утверждение можно было интерпретировать и так, и наоборот. Конкретики нет. Поймать на этих утверждениях их невозможно, поскольку одновременно они утверждали и то и другое. Типичный приём всех, кто занимается мошенничеством.
Все социальные катаклизмы: революции, войны, эпидемии, эпизоотии, пожары, наводнения и прочие стихийные бедствия во все века, у всех народов, как правило, сопровождались всплеском активности лиц либо психически больных, либо склонных к психическим нарушениям. Мы не исключение, в первом составе Госдумы было 44 человека, состоящих на учёте в психоневрологических диспансерах. То же самое было и Мосгордуме, в собраниях регионов. Потом эти люди стали отсеиваться, их становилось всё меньше.