Одним из первых законов, принятых под дулами автоматов, стал закон, позволяющий громить символы победы над фашизмом и знаки той советской эпохи, с которой эта победа связана.
У каждого в нашей стране есть пострадавшие и погибшие в пламени Отечественной войны, и мы не можем спокойно смотреть, как разрушаются и уничтожаются памятники воинам-освободителям Украины и Европы от нацизма, как вместо них возводятся в национальные герои Бандера, Шухевич и все те, кто зверски уничтожал поляков, евреев, русских и украинцев, борцов с фашизмом.
Никакие экономические санкции, никакая международная изоляция не опасны так, как реанимация коричневой чумы под видом «защиты свободы и демократии».
Мы хорошо помним, что точно так же и теми же лукавыми средствами в качестве орудия против нашей страны был взлелеян гитлеровский фашизм.
Мы помним не только о жертвах фашизма в Европе, но и о том, что вместе с германской армией воевали против нас испанская «голубая» дивизия, итальянские армии, разгромленные под Сталинградом, отряды голландских фашистов, квислинговцы Норвегии, хорватские усташи, армия румынских грабителей Антонеску. На историческом Бородинском поле в сороковые-роковые появились и отряды французских фашистов. Мы помним, как просторы нашей страны утюжили танки, изготовленные в Чехии.
19 000 000 (!) погибших наших мирных граждан – помнит ли Европа эту цену, заплаченную нами также и за её освобождение? И можем ли мы допустить повторение этого геноцида?
Советский народ при участии союзников из Англии, США, французских, югославских патриотов и антифашистов других стран уже разгромил фашизм. Так кто же сегодня нас возвращает во тьму 33-го года? Где свободная и человеколюбивая Европа? Куда вдруг подевалась «вся прогрессивная общественность» с её «общемировыми ценностями»? Где прячутся «независимые» журналисты Европы и США?
Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены Федерального собрания Российской Федерации! Мы понимаем, какой груз исторической ответственности лёг на Ваши плечи. И мы горячо поддерживаем Ваше решение оказать всестороннюю помощь украинскому народу, народам Крыма, стремящимся к мирной и созидательной жизни.
Владимир Владимирович! Ваша твёрдая воля и Ваши взвешенные решения внушают нам уверенность в том, что весь русский мир и все народы России и братской Украины имеют надёжную защиту. Мы верим в справедливое развитие событий.
Писатели - фронтовики : Юрий БОНДАРЕВ , Семён ШУРТАКОВ , Михаил ГОДЕНКО , Семён БОРЗУНОВ , Михаил ЛОБАНОВ ; а также : Валентин РАСПУТИН , Владимир КРУПИН , Валерий ГАНИЧЕВ , Михаил НОЖКИН , Альберт ЛИХАНОВ , Виктор ЛИХОНОСОВ , Виктор ПОТАНИН , Феликс КУЗНЕЦОВ , Алла БОЛЬШАКОВА , Владимир БОНДАРЕНКО , Александр Бобров , Николай Иванов , Надежда МИРОШНИЧЕНКО , Вадим ТЕРЁХИН , Сергей ПЕРЕВЕЗЕНЦЕВ , Карем РАШ , Юрий ЛОЩИЦ , Магомед АХМЕДОВ , Николай ЗИНОВЬЕВ и ещё 76 подписей .
Теги: Украина , Крым , майдан
В истории и вне истории
Фото: Н.П. Дмитриевский, 1934 г.
Всякий, имеющий писательский опыт, знает, как трудно схватить жизнь в её объёме (явном и тайном) и уложить на плоскость листа. Впрочем, такова задача писателя, так сказать, классического типа. А мы живём в эпоху постмодерна, которая объявила своей парадигмой плоскость. Плоскость листа, экрана, текста - отсутствие третьего измерения – глубины. Граница между писательством и журналистикой, памятливым перечнем внешних примет существования и попыткой понимания существа происходящего исчезает. Перед нами – беллетристика! Я её и не читаю. Но случилось, что ехал в поезде с журналом "Знамя", а в нём – «Вор, шпион и убийца» Юрия Буйды, «автобиографическая фантазия», как обозначен автором жанр. Читал не без интереса. Автор произведения в прошлом году стал лауреатом Национальной литературной премии «Большая книга». Да и новый роман опубликовал.
Первая фраза повествования: « Утро началось с ведра, которое стояло в углу кухни. Первым к ведру подошёл отец, его струя ударила в цинковое дно с режущим звоном» . Сегодня такая натуралистическая подробность никого не шокирует, но почему-то сразу вспоминается: «Он поёт по утрам в клозете» («Зависть», Ю. Олеша). Литературная игра? И слово «фантазия» к обозначению жанра добавлено неслучайно – в интервью «Российской газете» автор признаётся, что не удержался и ввёл в повествование образы, которых не было в жизни. Вот и догадывайся теперь, что придумано, а что вправду было. Пропадает важная ценность биографии: быть свидетельством своего времени. Моя жизнь – не моё частное дело, а момент истории. Но именно с включённостью в историю у людей сегодня проблема. Рискну жёстко сформулировать тезис: у Буйды – жизнь, выпавшая из истории, – и вот она какая! Хотя это неочевидно, ибо с хронологией и с достоверными деталями времени у автора всё в порядке.
Буйда в повествовании не скрывает того, о чём сегодня не слишком принято рассказывать: в партию вступил, стремился к карьерному росту, вот он уже и главный редактор газеты. Обо всём этом рассказано суконным языком газетного репортажа. Вдруг возникает более или менее яркая фраза: « Я смотрел на мир сотнями жадных глаз и слушал жизнь, которая пёрла в меня со всех сторон – шёпотами и криками, всем юродством русской речи, её диким блеском и тёмным бессвязным бормотанием », напоминающая скорее взвихренную стилистику советской прозы 20-х. Но повесть, которую он в ту пору сдал в местное издательство, должно быть, была написана иначе. « [?]эта повесть, как ни крути, результат насилия над собой, над воображением », – думает он. И решает её, уже набранную, вместе с гранками сжечь. Сожжёт – и уедет в Москву, станет тем известным писателем, которого мы знаем. « Выпив ещё водки, я снова подумал о Гоголе, который сжёг второй том «Мёртвых душ» , и меня вдруг пробрал смех» . Автор не может не чувствовать некоторой пародийности своего жеста. И, так сказать, упреждает ироническую улыбку читателя.
Этот эпизод следует сразу после некоего фантасмагорического события. Персонаж добирается домой в новогоднюю ночь на попутках, старик с лицом младенца везёт его коротким путём через лесок. Застряли на опушке, водитель, наклонившись лицом к приборной доске, умирает. Час до Нового года. Волки. Из машины не выйти. В сумке – бутылка водки, томик Монтеня, коробка конфет. В машине ещё нашлась банка маринованных огурцов.
« Я стал думать, что это ведь неплохой сюжет. …Сюжет неплохой, но о чём эта история, я придумать не мог. …Я пытался отыскать смысл во всём этом – у меня ничего не получалось. Не получалось – и всё тут. Просто случай ». Очутившись дома и сообщив в милицию о случившемся, он узнаёт, что старик с лицом младенца – убийца, что в мешке лежали отрезанные головы. Три. Начинаем соображать, что четвёртой могла быть голова самого рассказчика, если бы у старика не отказало сердце. Бедняга, видимо, слишком разволновался, предвкушая обладание головой, в которой бродят весьма занимательные сюжеты. По идее, мы должны бы испытать шок, потрясение, хотя бы намёк на переживание трагической силы. Но читаем: «Значит, в новогоднюю ночь я читал Монтеня, поставив ноги на мешок с головами, рядом с мёртвым убийцей, под волчий вой, в обледеневшей кабине, попивая водку и закусывая огурцами с конфетами». И чуть дальше: «Сюжет есть, а смысла нет. Бывает» .