Тамара МУРАТОВА
Теги: Украина , майдан , СМИ
Жизнь в слове
На конференции в Чехословакии
К 80-летию профессора Льва Скворцова, русиста-лексикографа милостью Божией, посмевшего рядом со словарями Ушакова и Ожегова поставить свой словарь русского языка, и великие не возразили, потеснились.
Август 1953 года шёл в ожиданиях. В марте умер Сталин. Перемены ощущались, но жизнь шла своим чередом. Школьники, окончившие десять классов, рассып[?]лись по институтам Москвы. Поезда выбрасывали на перроны смельчаков из разных концов страны, жаждущих грызть гранит науки.
В скверике филологического факультета, под строгим вниманием скульптур Герцена и Огарёва, готовились к вступительным экзаменам те, кто хотел стать либо лингвистом, либо литературоведом. Конкурс был немалый: двадцать человек на одно место. Толпа абитуриентов, занявшая все лавочки и приступки под чугунной оградой, явно не умещалась в сквере и целиком заняла красивую лестницу в центре здания, ведущую в библиотеку. С первого взгляда было ясно: девушек большинство. Среди них много красивых. Наверное, потому, что юношей было явно меньше, они бросались в глаза, хотя ни статью, ни мужественностью не привлекали. Впрочем, я отметила нескольких. Среди них светло-русый, этакий русский добрый молодец. Почему-то подумала я, что если он поступит, то выберет лингвистику - так для меня внешний облик слился с возможной профессией. Он поступил.
Лев Скворцов, имя доброго молодца, родился 10 июля 1934 года в старинном русском городе Суздале. В 1949 году семья переезжает в Москву. В 1952 году золотой медалист поступает на модный физический факультет Московского университета. Год проучился с хорошими отметками, но с пониманием, что всё это не его. В 1953 году, без сожаления, оставил физику ради филологии. И ни на миг не пожалел об этом.
Отец и мать Скворцова были агрономы-полеводы. Любили книги и двум своим сыновьям передали эту любовь. Старший Борис семи лет пошёл в школу. Он любил учить уроки вслух. Лев на слух ловил многое и в четыре года уже умел читать и писать. В пять лет родители записали его в суздальскую детскую библиотеку. Быстро прочитывал книжки, буквально глотал их.
Сегодня Скворцов вспоминает, как однажды к ним в дом зашёл солдат чехословацкого корпуса, тогда формировавшегося в Суздале под руководством генерала Сво́боды, и увидел маленького ребёнка, читающего книгу. Солдат, бывший в Чехии сельским учителем, не поверил своим глазам: малое дитя читает?!
– А ну, давай мне вслух, – и показал, откуда нужно читать. Мальчик так бойко и быстро читал, что солдат поразился.
– Я никогда не видел, чтобы дети столь рано начинали читать, – сказал он матери маленького Льва.
В тот день, когда я впервые увидела Льва Скворцова в скверике филологического факультета, он не готовился к экзаменам, его вопрос уже был решён: золотой медалист, плюс две грамоты, полученные им ещё в школе на олимпиаде по русскому языку. Лев просто перенёс свои документы с физического факультета на филологический. Но ему было интересно посмотреть, кто поступает на филфак.
Наш курс, где Лев и я проучились с 1953 по 1958 год, дал немало ярких специалистов-филологов. Среди них известные литературоведы: Валентин Недзвецкий, Элла Венгерова, Святослав Котенко, Анатолий Карпов, Ирина Усок и блестящие лингвисты: историк языка Игорь Улуханов, лексиколог по заимствованным словам Леонид Крысин, орфограф Владимир Лопатин. И наконец, Лев Скворцов – сегодня его называют патриархом отечественного языкознания.
Не будучи в ряду преуспевающих ни литературоведов, ни лингвистов, я посещала семинар гениального Николая Ивановича Либана, бывшего всего лишь старшим преподавателем, перед которым робели понимающие его особую значимость академики и профессора филологического факультета. Видела в самом Либане образ, достойный понимания: прежде всего нужно выявить в себе предназначение и следовать ему. Для меня предназначением было собственное творчество, но оно, конечно, не могло стать предметом изучения, рядом с Лермонтовым и Чеховым, посему занималась я литературоведением, поэтами-романтиками 30–40-х годов ХIХ века, и без претензий на что-либо обожала в лингвистике листать, перечитывать, вчитываться в словари. Словарь Сергея Ивановича Ожегова замусолила, отыскивая синонимы:
"белиберда – вздор, бессмыслица, чепуха",