Как ящерицы
позвоночник
В траве,
объятой
тишиной…
Всё первородно
в тьме ночной…
* * *
Из года в год всё пристальней и строже
Мы счёт ведём событиям земным.
Что вдохновляло – больше не тревожит,
Что ослепляло – кажется смешным.
Не в том ли смысл извечного движенья –
Чтоб дошагать до тех завидных лет,
Когда нас возвышают пораженья
И унижают пиршества побед?
Теги: Русскоязычная поэзия Киргизии
Не мытьём, так катаньем
Асар Эппель. Стихи. - М.: ОГИ, 2014. – 272 с., [32] с.: ил. – Тираж не указан.
Не так давно шли бурные дискуссии по поводу "примерной программы" по русской литературе для 10–11-х классов. Господин Ланин, помнится, ничтоже сумняшеся, предлагал включить в базовый список помимо Пелевина и Улицкой ещё и Асара Эппеля. С какого перепугу, неизвестно. При этом были исключены из списка книг для обязательного прочтения и переведены в список для углублённого – Николай Лесков, Александр Куприн и Алексей Толстой. Речь же о других, более достойных современных писателях вообще не шла. В своё время «ЛГ» об этом неоднократно писала.
И вот новое изумление. Оказывается, Асар Эппель не только «блистательный» прозаик, но и «не менее блистательный» поэт. Роскошно изданная книга стихов Эппеля с внушительным корпусом фотографий из семейного альбома автора тому подтверждение. Весьма объёмное предисловие Вадима Перельмутера называется прелестно: «Прозаик, который бывал поэтом». Речь идёт о том, что Эппель всю жизнь пописывал стихи и стыдливо прятал их от читательских глаз, и лишь после смерти автора друзья исправили эту ошибку. Хотя пристроить их всё же пытался: «Стихи он тоже журнальным редакциям прежде не предлагал. То есть пробовал пару раз, выслушал уклончивые глупости отказов и понял, что не стоит тратить на это время и нервы». Перельмутер пишет о том, что, дескать, поэты, вдруг начавшие кропать прозу, значительно уступают по качеству текста прозаикам, кои нет-нет да и напишут стишок-другой. Вроде как они ритм лучше чувствуют[?] И в пример приводит в числе других Ивана Бунина, который вроде тоже, как и Асар Эппель, был прозаиком, а стихи – так, пописывал время от времени. Ничего обиднее для Бунина и придумать нельзя.
Вообще-то следовало бы сказать об Эппеле так: переводчик, который бывал прозаиком, который, в свою очередь, бывал поэтом. Прошу прощения за тавтологию и косноязычие, но точнее не скажешь. Однако самого Асара Эппеля всё равно не переплюнуть.
…И двуязычьем обработан,
Себя к нездешнему креня,
Подросток сей по фене ботал
И превращал себя в меня.
(«Исток»)
Особенно впечатляет строка «Себя к нездешнему креня». Создаётся ощущение, что это плохой перевод и переводчик не знает грамматики русского языка. Кстати, эпиграф к этому стихотворению взят из Ходасевича – «Разве мальчик, в Останкине летом…», одна строка которого гораздо талантливее всей книги Эппеля.
Но что там Ходасевич, уж слишком угрюм был, Эппель гораздо остроумнее:
Изобрёл Леонардо да Винчи
винт, который не надо довинчи-
вать. А если не надо, то какого же ляда
нам довинчивать слово «довинчи»?
Рифмы-то – залюбуешься! И таких перлов в книге множество. Один другого лучше.
Утверждают, что Верди Джузеппе,
с Адой Патти встречаясь на репе-
тиции: «Ада! –
говорил ей, – Так надо!
но прошу вас ни слова о репе!»
Похоже, друзья и поклонники Эппеля оказали автору медвежью услугу, опубликовав после его смерти сии вирши. Как шуточные стишки кухонного уровня они вполне имеют право на существование, а как поэзия, достойная книги, – увы. Смотрятся жалко и нелепо. А иные, когда автор уж совсем разрезвится, приобретают даже какой-то непристойный оттенок:
Весело педисту
Жать на все педали!
Весело педалит
Велосипедист!
Кого это он там, интересно, педалит?..
Наигравшись словами и смыслами, Эппеля вдруг тянет на классически избитые рифмы.
Солнце выплеснуло день
На трухлявый старый пень…
Сразу вспоминается песенка из фильма «Весна»: «И даже пень в весенний день / Берёзкой снова стать мечтает…» Здесь, пожалуй, метафора поинтереснее будет.