Теги: общество , семья
В гостях хорошо
Михаил Задорнов. По родной планете: Задорные путешествия. - М.: Вече, 2014. – 240 с.: ил. – 3000 экз.
Путешествия получились задорными не только потому, что они описаны Задорновым, но и по стилю. Хотя в аннотации Михаил Николаевич и назван "бывшим сатириком", но, похоже, бывшими сатирики не бывают. Искры юмора и иронии разбросаны по всем страницам, и в этом особая прелесть книги: «Жирафы ходят по саванне, как модели по подиуму[?] И хотя наверняка знают, что все завидуют их росту и грации, в отличие от моделей, не унижаются перед теми, кто ими любуется, ни замысловатым копытопереставлением, ни бёдровихлянием, ни грудопотряхиванием… Им спонсоры не нужны!»
О масайских женщинах: «Некая смесь причёски тифозного больного начала XX века и трёхдневной бороды сегодняшнего западного плейбоя… Рты у всех огромные, по форме похожи на чебуреки… Такие губы – мечта сегодняшних «ботокснутых» женщин. Но больше всего ужасают уши… Почти у всех женщин мочки свисают аж до плеч… И ведь кому-то же это всё нравится, кто-то во всё это влюбляется, да ещё и всё это ревнует!»
Вместо банального описания увиденных в африканской саванне львов, тигров, гепардов и слонов ассоциации с миром людей: «По всей саванне больше всего обглоданных костей антилоп гну. Как теперь модно говорить, «по закону кармы», они были убиты и съедены за то, что в прошлых жизнях сами убивали, обирали, завоёвывали. Я бы посоветовал многим нашим олигархам, бизнесменам и политикам понаблюдать за тем, с какой грустной обречённостью пасутся гну… по сравнению с бывшими коммуняками, наши демократы-реформаторы гораздо более образованны и, я бы сказал, даже более талантливы. А некоторые из них просто гениальны. Разве не гениальные реформы им удалось претворить в жизнь, если при коммуняках мы все были нищими, а они нас ещё сумели обокрасть?»
Первое своё путешествие Михаил Задорнов совершил в 17 лет, поехав работать в экспедицию на Курилы, и как большинство из нас, выросших в советские времена, «прилипал» к телевизору, когда начинался «Клуб кинопутешественников» Юрия Сенкевича, и зачитывался Хемингуэем. «Снега Килиманджаро» манили и казались абсолютно недоступными, но «от реформ и развала СССР и нам перепало что-то утешительное», приоткрылся «железный занавес», соотечественников-экстремалов теперь можно встретить и в трёхзвёздочных палатках «с удобствами в самой саванне, под пальмой или баобабом», и в пятизвёздочных отелях.
Марокко, Тунис, Канада, Куба, США. Беря в руки книгу, думала, что буду сверяться со своими впечатлениями от путешествий. Увы, ни в одной из этих стран я не была. Сравнивать пришлось с впечатлениями о встречах с нашими соотечественниками в аэропортах: «Уже через полчаса после объявления регистрации создаётся ощущение, что вокруг одни русские на временно оккупированной ими территории и что они каким-то неведомым, загадочным способом размножаются прямо в бутиках дьюти-фри. Их можно узнать сразу: ленивая походка, брендовая одежда, хозяйские манеры... Сибиряк в зимней ондатровой шапке и в летней майке фирмы «Дизель»... две пожилые женщины в шубах и кроссовках; спустившаяся с альпийских предгорий в лыжном костюме гламурница с нижней губой, накачанной силиконом, и вечной обидой на мужчин»...
С точно такой же «гламурницей» после новогодних праздников я провела два часа в Домодедове в ожидании выдачи багажа. Дама была в горнолыжном костюме и с маленькой собачкой подмышкой. Собачка всё время тявкала, а её хозяйка с кем-нибудь ругалась, отталкивая конкурентов от транспортёра. Дама, видимо, умудрилась совместить слалом с шопингом, потому что, когда нам наконец начали выдавать багаж, у неё, кроме лыж, оказалось с десяток абсолютно новых розовых чемоданов разного размера.
В общем, наши с Задорновым впечатления о соотечественниках за рубежом совпали. Ну а что касается самих странствий... С учётом катастрофического падения рубля поохотиться с фотоаппаратом на льва или поучиться танцевать сальсу на набережной Гаваны мне теперь вряд ли удастся. Буду мечтать, листая «задорные путешествия», и не стану, как и советует Михаил Николаевич, «груснячить». Тем более что книга располагает не к грусти, а к улыбке.