На круглом столе прозвучали выступления и по другим темам: «Украинский и прибалтийский неонацизм», «Псевдоисламский терроризм – угроза традиционному исламу в России», «Общественная восприимчивость к маргинальным идеям и политическим течениям», «Формы противодействия воинствующим радикальным идеологиям со стороны государства и общества», «РПЦ в оценках современного украинского кризиса».
Теги: общество , мнение самосознание
Доктора вызывали?
Фото: ИТАР-ТАСС
Ну вот, довели-таки медиков! До митингов, шествий, петиций. Даже президенту пришлось вмешаться. Он, как бы поясняя суть, сказал, что реформа здравоохранения, собственно, и затевалась для того, чтобы стало лучше всем: и пациентам, и медработникам, и стране в целом. Вот и давайте разберёмся, кому стало лучше.
Несмотря на финансирование советского здравоохранения по остаточному принципу, ВОЗ оценивала организацию первичной медико-санитарной помощи в СССР как одну из лучших в мире. Но с приходом рынка всё советское стало постепенно отбрасываться как архаичное и ненужное. Тогда, в середине 90-х, и начались изменения в здравоохранении. Их стержнем был переход от бюджетного финансирования к системе обязательного медицинского страхования (ОМС). Как во всём "цивилизованном" мире. Особенно «позитивными» изменения стали после экономического кризиса августа 1998 года, когда расходы государства на здравоохранение сократились на 33% по сравнению с 1991 годом.
Введение медицинского страхования преследовало важную цель - повышение эффективности системы здравоохранения. Эффективность стала в нашем государстве «священной коровой», наряду с прагматизмом и рентабельностью. С лёгкой руки Е. Гайдара всё эффективное и рентабельное было объявлено и нравственным. Нерентабельное подлежало уничтожению как тупиковая или побочная ветвь развития. Как всё это отразилось на здравоохранении? На моей памяти сменилось 10 министров. Каждый из них предпринимал какие-то «реформаторские» потуги, направленные на достижение общей цели, – сделать здравоохранение если не рентабельным, то хотя бы эффективным. Каждый из них действовал по принципу, позаимствованному из шекспировской трагедии «Антоний и Клеопатра»: возьмите немного грязи, немного солнца, и вы получите египетского крокодила.
Крокодила не получилось, несмотря на все священнодействия и произносимые мантры. Сначала соединили скорую и неотложную помощь в единую службу, теперь снова их разъединили. Причём заставили при этом скорую работать в системе ОМС, чего нет нигде в мире. С 1995 по 2012 год было закрыто 8000 ФАП (фельдшерско-акушерских пунктов) и сокращено 77% фельдшеров. Затем, когда увидели, что медпомощь оказывать, кроме почтальонов, некому, решили 850 ФАПов восстановить. Провели «зурабовскую» монетизацию льгот, которая затронула 14 млн. «федеральных» льготников и 30 млн. региональных. Что получили? Широкомасштабные акции протеста, прокатившиеся практически по всей стране. Президенту пришлось срочно увеличивать пенсии на 200 рублей.
К результатам реформ нужно отнести и уменьшение за последние 15 лет числа больниц и амбулаторно-поликлинических учреждений в России в два раза, причём поликлиник – более чем на 6000. Закрыто также 27% диспансеров, 10% станций скорой помощи, 10% санаторно-курортных организаций. В 2004 году, когда шёл разговор о доступности первичной медико-санитарной помощи, поднимался вопрос относительно врачей общей практики. По ТВ даже показывали открытие таких кабинетов, где один доктор как земский врач будет «и швец, и жнец, и на дуде игрец». Будет и за окулиста, и за хирурга, и за эндокринолога. Но идея тогда затухла за ненадобностью, а сейчас, спустя 9 лет, мы возвращаемся к ней снова. В Москве собираются открывать офисы врачей общей практики под названием «Доктор рядом». Даже ВОЗ, когда определяет состояние здравоохранения в той или иной стране, руководствуется не научными медицинскими разработками, не состоянием структурных подразделений системы здравоохранения, а в первую очередь – доступностью медицинской помощи. Выходит, что, несмотря на десятилетия «реформ», мы по прежнему не можем обеспечить элементарную доступность медицинской помощи? Народ по-прежнему ищет врача, которого рядом нет?
Это только беглый обзор общей удручающей картины отечественного здравоохранения. Теперь посмотрим, как реформы отразились на медиках? Придя молодым в начале 90-х на московскую скорую, я выполнял от 6 до 8 вызовов в сутки. Обедать медиков отпускали в город на час. Мы ездили в лагманную в парке Дзержинского, где готовили отменные манты. Днём, а ночью тем более, «пробки» отсутствовали как таковые, и до любого пациента можно было действительно «долететь» за 10–15 минут. Никаких систем навигационного слежения за бригадой в ностальгическую «докомпьютерную» эпоху тоже не было. Из оборудования только кислород, кардиограф, ящик с лекарствами. Никаких глюкометров, дефибрилляторов, небулайзеров, пневмошин, смартфонов и т.п. И, несмотря на это, удавалось и больных спасать, и чувствовать свою нужность и значимость, и получать удовлетворение от работы.