Иногда в этом, к сожалению, участвуют и нотариусы. Априори нотариус воспринимается судами в качестве «священной коровы». И лишь в исключительных случаях с помощью очень опытных адвокатов удаётся признать завещание, подписанное рукоприкладчиком, недействительным.
Каждое шестое завещание в стране подписывается рукоприкладчиком. И этим пользуются как чёрные риелторы, так и те родственники, которые первыми успели к последнему вздоху умирающего. Если кто-либо из обделённых наследников – инвалид с детства, или находится на иждивении у наследодателя, или пенсионер, тогда он может претендовать на обязательную долю . Если нет, наследство достанется другим людям.
Как укусить локоток?
Эту поговорку знают в нашей стране все. Когда речь идёт об упущенных возможностях, говорят: « Близок локоток, да не укусишь!» Вроде бы получают люди весть о том, что открылось наследство, но когда впоследствии начинают претендовать на него, то хорошо, если из огромных деньжищ и имущества им реально достанется хоть какая-то часть.
Для одних родственников, потерявших близкого человека, наследство – форма утешения, для других – сладкое слово, которое сделает их состоятельными. Но очень часто у этого сладкого слова горький привкус: испорченные родственные отношения, взаимная ненависть и остающаяся на всю жизнь обида…
Теги: общество , семья
Они даже смерти выше!
Семьдесят лет прошло с окончания Великой Отечественной войны, но до сих пор не все павшие захоронены. В том числе и сложившие головы в битве на Валдайской возвышенности бойцы маневренных воздушно-десантных бригад.
"В начале 1942 г., - пишет руководитель поискового отряда «Демянск" Анатолий Павлов, – в Демянском котле оказалось 7 дивизий 16-й немецкой армии (это около 100 тысяч солдат и офицеров)...
Огромное значение придавалось десантникам, пытавшимся в тылу врага, внутри Демянского котла, уничтожить инфраструктуру противника. Действовать им приходилось в невыносимо тяжёлых условиях. Морозы стояли до –40, снега навалило метра полтора. Спали бойцы, прижавшись друг к другу и накрывшись палаткой. К утру кое-кого не досчитывались. В марте начались дневные оттепели и ночные морозы. Валенки намокали днём и замерзали ночью. У многих солдат были обморожены ноги. Голод был длительным и невыносимым...»
В 4-м батальоне 1-й маневренной воздушно-десантной бригады (МВДБр) воевала и моя родная сестра, двадцатилетняя Любовь Наумовна Манькина. Любочка (так её звали дома) родилась в 1920 году в Гомеле. В школе она писала блистательные сочинения, отлично знала немецкий язык, была активной комсомолкой, занималась в кружке художественной самодеятельности. У неё было много друзей, её любили и учителя, и соученики за доброту и необыкновенную отзывчивость. В 1938 г. Люба окончила школу и поступила в Московский институт философии, литературы и истории (ИФЛИ). Конкурс в те времена был большим – 17 человек на место.
Сообщение Совинформбюро о начале войны мы услышали в читальном зале, готовясь к экзаменам. Мальчики-однокурсники не задумываясь побежали в военкомат. Мало кто из них вернулся домой. Девочек из ИФЛИ отправили рыть окопы в Подмосковье. В один из августовских дней Любочка мне объявила: «Я ухожу на фронт, а ты остаёшься оберегать семью». Обсуждать её решение было бесполезно, да и не с кем. Отец – опытный хирург – с первых дней войны был на передовой Западного фронта и неделями не отходил от операционного стола. Мама, заслуженный учитель, с братом и бабушкой находились в эвакуации под Тамбовом.
После окончания краткосрочных курсов переводчиков с немецкого Люба добровольно вступила в десантный отряд. С фронта мы получили от неё только одно письмо. В нём она намекала, что их отправляют в сторону Смоленска. Я думаю, она спутала Демянск со Спас-Деменском. Позже мы узнали, что воевала Любовь Манькина в 1-й МВДБр. Она была лейтенантом, техником-интендантом 2-го ранга, переводчиком. Воспитанная в духе беспредельной преданности и любви к Родине, себя она не щадила и не берегла. Жила, как и её однополчане, по принципу: «Погибнем, но победим».
Питания было взято лишь на три дня, за наполнением вещмешков никто не следил, и молодые бойцы, подталкиваемые патриотизмом, набивали их патронами, а не сбалансированным продуктовым пайком. Мучительно болели стёртые до крови во время перехода на лыжах ноги, но Люба мужественно переносила все тяготы десантной службы. Несмотря на голод, сильнейшие морозы и нехватку боеприпасов, батальон наносил врагу чувствительные удары – взрывал коммуникации, мосты, вёл бои с немецкими лыжниками-разведчиками.