В XVIII веке были популярны картография и изображения препарированных тел самых разных существ, в том числе и человека. «Детский» восторг от познания неизведанного и лёг в основу просветительского метода. И Пиранези – истовый прозектор. В колеблющемся объекте нарушены симметрия и равновесие, архитектура вдруг теряет монументальность, рассредоточивается на массу мельчайших составляющих, разлагается на атомы и молекулы…
В нагромождении беспорядочных камней проскальзывают сохранившиеся лестничные проёмы – именно они, как спасительные оси, удерживают руины от окончательного распада.
Образ библейской лестницы соединяет земное и небесное. Руины вторят этому образу, символизируя непримиримую битву: с одной стороны – воля гордого человека, возводящего грандиозные сооружения вопреки одной из заповедей и силам гравитации; с другой – Божья власть и силы природы, неминуемо ровняющие все людские усилия с поверхностью бренного мира. Борьба горизонтали с вертикалью трансформирует созидание в тлен, надежду в упадок, жизнь в смерть, и этот «текущий» процесс происходит на наших глазах. Руина в постепенных деформациях-конвульсиях означает гибель не только произведения искусства, но самой цивилизации – крах человеческого намерения, поскольку и сам человек не принадлежит себе…
Теги: Наталья Сорокина , Джованни Баттиста Пиранези
Время трагедий
Фото: Из архива Владимира СКИФА
"Почти двадцать лет, с небольшими перерывами, вели мы эти беседы, итожа годы и происходившие в них события. За это двадцатилетие Россия пережила много что[?]"
Так Валентин Григорьевич Распутин написал о своих беседах с журналистом «Правды» Виктором Кожемяко, предваряя составившуюся из них книгу. Она вышла в 2012 году под названием «Эти двадцать убийственных лет» и стала фактически последней книгой великого писателя, его завещательной исповедью.
Сейчас издательство «Алгоритм» готовит новый выпуск этого публицистического труда, которому сам Валентин Григорьевич придавал очень большое значение.
К сороковинам выдающегося русского писателя предлагаем читателям «ЛГ» одну из последних бесед, которая состоялась в начале 2010 года. Усилившаяся болезнь В.Г. Распутина прервала дальнейшую работу над циклом актуальнейших его размышлений о времени и о России.
Между жизнью и смертью
- Валентин Григорьевич, вот и еще один год минул - 2009-й. Перед новогодним праздником полагалось бы настраиваться на радостный лад, но честно скажу: не получилось у меня. Ведь словно по заказу в стране нашей подряд столько тяжелых трагедий! Не успели еще опомниться от катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС — взрывы на военных складах в Ульяновске, а затем подрыв «Невского экспресса». Прошла лишь неделя после этой беды — жуткое кострище в Перми, унесшее более 150 человеческих жизней...
- Да, да! И это далеко еще не все беды минувшего года. Это только самые громкие, небывалые, как катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС и пермская трагедия... Но ведь продолжалось еще и изнасилование детей, заказные убийства едва ли не достигали уровня ельцинских лет; дорожные аварии с гибелью людей побили все предыдущие рекорды; через день да каждый день поступают сообщения о бандитских нападениях на инкассаторов, священников, на случайных прохожих, не так посмотревших или не то сказавших. Если это не война, то и не мир.
— Можно рассматривать порознь каждую из трагедий, потрясших нас в прошлом году, и у каждой будут свои конкретные причины и конкретные следствия. Но, размышляя о причинах и следствиях всех этих бед, невольно опять обращаешься к нравственному, а точнее — все более безнравственному состоянию нашего общества. Само слово-то это, нравственность, давно уж почти совсем не звучит у нас в общественном обиходе, и многим, особенно молодым, наверное, кажется абсолютным анахронизмом. Не потому ли, например, устроители веселья в пермском ночном клубе «Хромая лошадь» без душевных угрызений покинули вспыхнувшее заведение через известный только им служебный ход, предоставив остальным задыхаться в тесноте единственного для всех выхода?
— А вот это что — распущенность, безнравственность или что-то пострашнее? Всегда ведь было: сам погибай, а товарища выручай. Конечно, и в «Хромой лошади» некоторые жертвы огня пытались помочь друг другу, но огонь был сильнее. Впечатление такое, что его, огонь, распаляли не только легковоспламеняющиеся материалы по стенам и потолку, но и самое это издевательское название заведения. Странные все-таки вкусы: над гражданами нашими издеваются, а они приходят в восторг. За пошлость и бесстыдство поднимают цены, а они считают это справедливым. Ведь эта «Хромая лошадь» была чрезвычайно популярна, иначе не случилось бы многократного перенаселения ее в ту трагическую ночь. И набились туда не подростки-несмышленыши, а взрослые люди, как сообщалось, от 20 до 40 лет. С вполне сложившимся вкусом, с немалым житейским опытом.