Лесов марийских снились чащи.
Хотенье вновь войти туда
Сильнее ратного труда!
И даже медных труб сильнее
Мой край, где синь других синее.
1943
Я НЕ ЗАБУДУ!
Ребёнка крик! И женский – смертный! –
Донёс с немецкой стороны
Порывом ветер... Признак верный:
Фашисты зверствуют, пьяны.
Чем горе матери измерить?
Кричит пред гибелью о том,
Что нет, нельзя глазам поверить:
Не дышит сын, проткнут штыком!
И нет, чего б я испугался
Теперь – и холоден, и прост:
Ни пуль, ни мины, ни фугаса...
– В атаку!..
Встал я в полный рост.
1945
Подборку стихотворений перевёл Герман ПИРОГОВ
Теги: фронтовая поэзия , Марий Эл
Последние стихи
Игорь Иртеньев. Повестка дна. - М.: Время, 2015. – 176 с. – (Поэтическая библиотека). – 2000 экз.
Большой художник не может быть[?] не имеет права быть безэмоциональным. Как он будет устанавливать необходимую связь с людьми, входить в резонанс с ними, если внутри у него нет колебаний нужной частоты? Никак. Я сейчас говорю не о мастерстве, не о виртуозном владении техниками ремесла. Я имею в виду именно то, что образно называют когда искрой Божьей, а когда и продажей души дьяволу. О том огне, в котором выплавляются поистине великие произведения – неважно, знак плюс они имеют или минус. Холодный машинный разум не разглядит тех неявных соответствий, которые составляют ткань жизни. Циник, человек, которого ничто глубоко не трогает, не может и сам никого затронуть, каким бы виртуозом своего дела он ни был. Или всё-таки может? Сегодня у нас есть хорошая возможность это выяснить. И поможет в этом новая книга Игоря Иртеньева "Повестка дна".
Для начала – выдержка из одного иртеньевского стихотворения:
Это кто всю ночь без сна,
Без воды и света
Лепит шарик из говна,
Уж не я ли это?
Безжалостная, прямая характеристика. Всё как полагается – вроде бы даже с некоторыми надрывными нотками. За неё становится как-то неловко, хочется отложить книгу и утешить автора, хотя бы в фейсбуке. «Что вы, Игорь Моисеевич? Не вы. Нет-нет, совсем не вы, – не переживайте!» Но читаем далее:
Страна моя идёт ко дну
Со мною заодно,
А мне обидно за страну
И боязно за дно.
Как мастеровито сделано это четверостишие! Но сколько в нём желчи, сколько неприкрытого цинизма… Конечно, есть много людей, для которых нет ничего святого. Но когда они зачем-то подаются в поэты, становится страшно. Вроде бы это просто юмор такой. Должно быть смешно, местами – по всей видимости – до упаду. Однако хочется убежать от такого юмора, закрыться от него и не знать, что он вообще возможен. Вероятно, такой иронией обладают патологоанатомы: «Гляжу – в стакане плещется вода. // Ну, думаю, опять землетрясение. // Куда бежать? И где искать спасения? // Ответа два – нигде и никуда».
В стихах Иртеньева нет добра и зла. Точнее, есть, но вот разницы между ними нет никакой. Мысли сформулированы чётко, но за ними не скрывается никакой человеческой оценки. Народ спивается? Хе-хе, пожалуйста, на то он и народ. Люди погибают? Ага, люди – хорошее удобрение. Кто-то совокупляется с козой? Занимательно…
Пусть твердят, что я зоофил,
Враки это,
Как сестру я тебя любил,
Лизавета.
Лирический герой Иртеньева живёт в каком-то постапокалиптическом мире, в котором все старые нормы и законы искажены практически до неузнаваемости. Чёрного и белого больше нет – остался только коричневый. Всё коричнево: небо, люди, взаимоотношения между людьми. Такой мир, конечно, существует только в сознании автора, но от этого менее ужасным не становится. «Длинная очередь грозной стеной // Стояла, как Родина-мать» . Какая разница – очередь за колбасой или память о народном подвиге? Для Иртеньева – никакой. Для вас ещё есть что-то святое? Почитайте «Повестку дна» – полегчает. Самое интересное, что автор с одинаковым презрением издевается и над страной, и над властью, и над соратниками-либералами. Очевидно, Иртеньев – финальная стадия своеобразной эволюции циника. Без идеалов. Без приоритетов. Без малейшего шанса допустить, что возможна некая «положительная программа». Ничто не свято, да и не может быть ничего святого в принципе, – вот что доносит до нас автор: