На протяжении последних лет десяти фестиваль стремительно разрастается вширь. То, что не умещается в конкурс, перекочёвывает во внеконкурсные программы и проекты, пресекая на корню все поползновения создать локальные премии равного с «Маской» статуса, но с более узкими сферами интересов. Единственный прорыв, завершившийся удачей, – проводящийся в Петербурге «Арлекин», фестиваль спектаклей для детей, уже завоевавший статус детской «Золотой маски».
Своего фестиваля заслуживает и театр кукол. Тогда экспертам и жюри не пришлось бы сетовать на то, что они специалистами в этом роде театра не являются и ориентируются на мнение одного-двух своих коллег, проходящих по «кукольному ведомству». То же самое можно сказать и о национальных театрах, которые на «Маску» прорываются крайне редко, и то скорее как некий удивительный феномен, а не как равноправный соискатель лавров.
Если уж по гамбургскому счёту, то наша громокипящая театральная действительность заслуживает нескольких профильных фестивалей, равных по статусу «Золотой маске», хотя, возможно, и не столь помпезных. Да, в одночасье их не создать, и экономическая ситуация пока не располагает к такому роскошеству. Вопрос, однако, в другом: если и сыщутся энтузиасты, готовые начать готовить телегу зимой, захочет ли «Маска» сузить сферу своих стратегических интересов?
Думается, вряд ли. Как-никак, она у нас единственная по разряду национальных-и- независимых. В кино «Ника» – независимая, «Золотой орёл» – национальный. Телевизионный «ТЭФИ» попытался соединить обе эти ипостаси, но в таком статусе продержался недолго, перестал существовать, а после возрождения является премией только национальной. «Маска» держится, но это не значит, что она неуязвима. Пока у СТД хватает мощностей и авторитета отстаивать свои прерогативы, это наша премия, наши номинации и мы устанавливаем правила. Но в чиновниках от культуры (Минкульт РФ – соучредитель премии и фестиваля) уже проснулось желание диктовать свои правила игры – в ходе круглого стола это проявилось достаточно ясно. А буквально на днях заместитель министра культуры Владимир Аристархов на совещании в Туле во всеуслышание обвинил «Маску» в русофобии и «протаскивании чуждых нам ценностей» и задал сакраментальный вопрос: «Имеет ли право государство поддерживать данный фестиваль в том виде, в каком он имеется?» Остаётся только с грустью констатировать, что отсутствие у некоторых членов отечественного театрального сообщества внутренней цензуры, чувства ответственности за результаты своих «творческих исканий» может поставить под удар всё сообщество, включая и главный театральный фестиваль страны, лауреатами которого являются Пётр Фоменко, Лев Додин, Дмитрий Крымов, Сергей Женовач, Борис Константинов и многое множество иных мастеров.
Последуют ли для «Маски» роковые оргвыводы, как скоро и в какой форме – вопросы риторические. А пока страсти по «Маске» всё так же нешуточны. О ней грезят, на неё уповают. Её клянут и ненавидят. Она созидает карьеры и ломает судьбы. И другой «Маски» у нас с вами нет и в обозримом будущем не предвидится. В России, похоже, вообще невозможна премия в области искусства, которая могла бы устроить всех. И если уж мы лишены возможности реализовать смелую фантазию главного редактора «Петербургского театрального журнала» Марины Дмитревской «собрать все премии да сжечь», то, может, стоит взять на вооружение принцип, предложенный председателем экспертного совета грядущего фестиваля Александром Висловым? Эта премия есть плоть от плоти той великой игры, каковой по сути и является театр, а к игре не стоит относиться так уж серьёзно. В конце концов, умные люди всегда могут найти компромисс – решение, которым все будут недовольны в равной степени.
Теги: искусство , театр
…И другие заинтересованные лица
Скандалы в Новосибирске, в Пскове... Неожиданные? Конечно, нет. Увольнение Мездрича, назначение Кехмана, снятие с репертуара пресловутого "Тангейзера" - это всё приём таблеток, на пару часов обезболивающих, вместо радикального решения назревшей проблемы, лечения нарыва, который постоянно растёт и время от времени прорывается гноем и кровью. В искусстве – скандалом. Их уже было немало.
Беда, на мой взгляд, давно вышла за рамки Новосибирска, Пскова, вообще профессионального сообщества и стала делом государственным, ибо касается она не узкой касты посвящённых, а тех, кто прежде всего приходит в залы, кто покупает билеты, платит налоги и в конце концов содержит театр. Нуждается в нём – публика, зрители. Доказательством: зрителям нравится... или нет – манипулируют сейчас как хотят. К сожалению, даже полный зрительный зал – ещё не показатель высокого качества спектакля. Теперь в театральной терминологии его чаще называют «проект», а то и «продукт»[?] Рыночный «продукт» – проект. Это и есть печальное последствие расцветшего, разгулявшегося рынка – мы потеряли театр как общую радость, как место духовного единства, как когда-то говорил Гоголь. Кафедру, с которой можно сказать миру много добра. Теперь театр скорее место скандала и эпатажа, продолжение столь модных казино и ночных клубов, массажных салонов и экстравагантных подиумов. И конечно же, место заработков, прежде всего любой ценой. «Мы за ценой не постоим», – как совсем по другому поводу пелось когда-то. Испорченным вкусом многих зрителей расплатилось общество, зрителями, начавшими привыкать к тому, что в модных спектаклях обязательно должны быть голые сплетающиеся тела, половой акт, а ещё лучше извращения, шприцы и наркотики, мат.