Не успело ещё сформироваться общественное мнение вокруг «Тангейзера», а режиссёра Тимофея Кулябина пригласили на постановку в Большой театр. И в Ленком по зову Марка Захарова.
Противоположность вкусов и пристрастий, казалось бы, лишь эпизоды отдельной частной сферы. Ан нет, предпочтения в искусстве раскалывают общество, и без того полное трудных проблем, выращивают социальный антагонизм, далеко не нейтральный к жизни каждого. Кто же теперь может стать экспертом в возникающих у театров конфликтах? Вопрос в нынешних условиях, оказывается, не праздный и непростой. Люди без принципов, идей, без гражданства и патриотических чувств стали «править бал».
Всё-таки не дело, я не в первый раз пишу об этом, происходящее в последние годы превращение театров, учреждений особых, чей успех одной только выручкой, кассой не измеряется, в директорские, с единоначалием администратора, менеджера, директора. Институт художественного руководства, двуединый во власти, творческой и административной, перестал существовать. Уничтожен.
Мездрича сменили на Кехмана. Ну невозможно представить, чтобы подобное случилось в Новосибирске при Исидоре Заке или Алексее Людмилине, больших музыкантах, главных дирижёрах, возглавлявших творческую жизнь театра в предыдущие десятилетия. И были директора, но на другом положении. Так же как немыслимо подобное в Мариинке. Недавно обрадовалась: Роман Виктюк стал генеральным директором своего театра. Так и надо. Художник должен отвечать за свой театр.
Не должно, не может быть определение репертуара и качества спектакля, выбор и приглашение режиссёра, формирование творческого лица коллектива делом директора. Это другая профессия. У директоров своих дел полно. Но сейчас так трансформировался театр, и режиссёры становятся бизнесменами, думают больше об успехе, о доходах, нежели о творчестве. По-моему, тот же Серебренников – выдающийся менеджер самого себя, продюсер, но одного этого недостаточно, и обнаружилось во вручённом ему г-ном Капковым 80 миллионов убытков на сегодняшний день за два года – печальный итог. Даже по финансам провал, а уж на кассовый успех они рассчитывали прежде всего.
Теперь нет людей, способных занимать должности худруков, почти не осталось. Иных уж нет, а те далече... 90-летний Хомский, 80-летний Захаров, немолодые Райкин, Туминас, Фокин, Исрафилов, Джангишерашвили. Следующие режиссёрские поколения, идущие им на смену, уже привыкли, что их имена – лишь мелким шрифтом на афише, как рядовых служащих, режиссёры – разовики, их отучили от ответственности за коллектив, за общее дело. Они тоже ищут теперь где глубже, то есть легче, прибыльнее. И, конечно же, это самая больная для меня тема, как, чему, кто учит будущих деятелей театра. Извините за воспоминания, но совсем недавно, всего сорок лет назад, один курс Марии Иосифовны Кнебель оканчивали Васильев, Морозов, Райхельгауз, Степанцев, Исрафилов, Андрей Андреев. Это только мне известные, но бесспорные лидеры, готовые главные режиссёры театров. И когда Иосиф Леонидович сегодня поддерживает режиссёрскую вседозволенность, безвкусицу, я ему не верю, его другому учили, он и был, как я привыкла знать, другим. Что случилось-то? Неужели эта самая зависимость от «содержания»?! Боязнь выйти из моды. Из бренда… На одном курсе у Бориса Равенских учились Белякович, Иоффе, Гусинский, между прочим. И следом выпускал курс Гончаров, и снова театр получал резерв, поддержку готовыми мастерами, способными руководить театрами.
Конечно, и общественные институты вроде повсеместно отменённых в последнее время художественных советов, общественных просмотров, любых возможностей посоветоваться стоило бы восстановить. Они ничего общего, как тоже внедрили в общественное сознание прогрессисты, не имеют ни с цензурой, ни с инструментами диктатуры, они не более чем совещательные органы, могущие помочь такому трудному делу, как театральное. Конечно, это не отменяет персональной ответственности каждого за своё дело и, главное, необходимости высокого профессионализма. Вот уж чем надо, по-моему, заниматься прежде всего по всей цепочке: школа, чтобы будущие режиссёры, хотя бы приходя в институт, грамотно писали и уже знали, что А.Н. Островский написал не только «Грозу», а в институтах (чем больше их стало, тем хуже стали учить), конечно, надо хорошо учить профессиям, но не только специальным знаниям: речи, движению, мастерству. А ещё – истории, философии, социологии, этике, экономике, ведь художник должен быть не марионеткой, а личностью! А ещё – пример Учителя.