Симпатии авторов фильма к личности Н.И. Вавилова столь велики, что трогательно подробно представлены его отношения с юной ассистенткой, ставшие причиной развода с первой женой. Цитированы любовные письма, упомянуто свадебное путешествие по Италии («Я хочу тебе показать Италию» – это 1927 год, когда в СССР ещё были голод и разруха), и всё подано возвышенно-романтически, хотя, кажется, произошло обыкновенное, по профессорской поговорке: «жёны стареют, а второкурсницы всегда молоды».
Н.И. Вавилов путешествовал, заводил знакомства на Западе (включая опасные с точки зрения НКВД), имел там счета в банках и, главное, растрачивал государственные средства без отдачи. Такое в 30-е годы квалифицировалось как «вредительство». После ареста в 1940 году он подписал все обвинения, кроме обвинения в шпионаже. Если действительно подвергался пыткам, тогда непонятно, почему отверг «шпионаж»? Вообще невозможно судить о следственных делах, не читая их. Помнится, в перестроечный период громко звучали требования «открыть архивы» и было убеждение, что откроется ужасное. Однако архивы открыли, сам Владимир Буковский в них порылся со суперсканером, но не обнаружилось ничего существенного, чего не было бы известно раньше. Наверное, после открытия архивов следовало бы сделать доступными судебные дела медийно значимых репрессированных, разумеется, с комментариями. Почему бы не устроить это на мониторах в музеях ГУЛАГа?
В.И. Пыженков после анализа работ и биографии Н.И. Вавилова заключил (как представляется, с полным основанием): «Всемирную известность доставили ему не его научные открытия, а его трагическая смерть».
Михаил АНОХИН, профессор, доктор медицинских наук
Теги: Россия 24
Подписантам о мате
Хочу продолжить начатый в "ЛГ" разговор о нашумевшей попытке известных деятелей кинематографии разрешить использование нецензурных выражений в художественных фильмах. В своём обращении, в котором приводится подобное требование, в частности, они утверждают, что «Мат является частью отечественной нематериальной культуры». Позвольте возразить: ненормативную лексику ни в коем случае нельзя рассматривать в качестве элемента культуры, она - всего лишь часть быта. Отношение к ней в народе аналогично отношению к пьянству, которое прочно вошло в нашу жизнь, породило целое направление в фольклоре, но, несмотря на частую встречаемость, нормальными людьми оно категорично осуждается. Появление пьяного в общественном месте, будь то место отдыха или работы, явление, к сожалению, не редкое, но это совсем не означает, что пьянство – часть нашей культуры.
Инициация апологии ненормативной лексики родилась не в народе, она – плод потуг представителей публики, именно такое противопоставление народу родилось в среде интеллигенции ХIХ века, которая подчёркивала тем самым антинародный характер творчества её правого крыла. В наше время, когда наиболее ушлые личности приватизируют кто нефть, кто лес, группа бар от культуры решила от них не отставать и приватизировать правила морали, посягнув на уходящий в глубь веков категорический императив запрещения мата в общественном месте.
Когда с падением советской власти разжались железные тиски идеологии, как-то само собой ожидалось, что в культуре, освобождённой от социалистического реализма, сразу же появится масса шедевров, однако получилась пассионарность наоборот: художественный уровень продуктов художественного творчества резко понизился и в лучшем случае соответствовал уровню крепкого ремесленничества. Но свято место пусто не бывает: в силу того что в произведениях искусство отсутствовало необыкновенное, уникальное, привлекающее почитателей, вдохновение заменилось механической операцией удовлетворения низменных инстинктов толпы: секс, насилие, половые извращения; а для полного комплекта «свободы творчества» этот список должен завершить пока ещё запрещённый мат. Как видно, без этих «художественных» приёмов шедевры как-то не творятся. Кроме того, напрашивается вопрос, обращённый к «деятелям культуры», ратующим за мат, осознают ли они, какой мощный импульс получит для своего распространения нецензурщина, если она легально будет исходить с экрана? Будет ли иметь моральное право представитель старшего поколения делать замечание молодым людям, которые без всякой задней мысли будут пересказывать содержание просмотренного ими фильма, содержащего мат, в общественном месте?