Старшая, Вера, остаётся в тылу (завод готовится к эвакуации на Урал), не спит ночами. Но ей не привыкать: оставшись без родителей, она стала главой семьи, рано повзрослела. И вот новая беда – на её глазах умирает от ран Алексей, которого она безответно любит.
Любовь делает героиню Ирины Рудоминской ещё сильнее, целеустремлённее, она способна на самоотверженные поступки.
Средняя, Люба, тоже изменилась: забыты платья и танцы, выбрасывается патефонная пластинка – какое может быть веселье во время войны?! Героиня Анастасии Рубеко копает противотанковые рвы. На смену кокетству и влюбчивости приходит настоящее большое чувство к конструктору Коробейникову (Никита Померанцев), потерявшему в блокадном Ленинграде жену и дочь.
Как всё-таки эти сёстры, с их жизнью, их устремлениями, их поступками, не похожи на своих ровесников века XXI! Да и сам век отличается от XX. Бывшие молодые стали уже бабушками и прабабушками. И понять их, приблизиться к ним современные внуки (на премьере, кстати, было много молодых людей) могут, открыв для себя арбузовские пьесы, посмотрев мхатовский спектакль, который заставляет поверить как в подлинность происходящего на сцене, так и в подлинность тогдашних человеческих взаимоотношений.
Когда герои проходят через потери и лишения, становится ясно, насколько важны настоящие, искренние чувства: только они значимы. Влюблённый, но нагловатый до войны Шеремет, встретившись наконец с Надей, в первую очередь рассказывает ей о том, как её любил погибший Алёша. В этот момент он не думает о себе, как и тогда, когда узнаёт, что она на фронте потеряла зрение. Война помогает избавиться от эгоизма и легкомыслия.
«Домик на окраине» Арбузова пронизан мелодраматичностью, лиризмом. И режиссёр Александр Дмитриев, бережно сохраняя этот лиризм, вводит в ткань спектакля стихи Александра Блока, Давида Самойлова, Семёна Кирсанова... Высокая поэзия вступает в тесное взаимодействие с авторскими сокровенными мыслями и миром чувств его героев, тех, кто перед лицом собственной смерти или угрозы жизни своих близких забыл всё суетное и наносное. А ещё, конечно, это и черта времени, характеристика поколения, для которого вся литература, а поэзия особенно, являлась неотъемлемой частью жизни.
Камерность пьесы Арбузова подчёркивается тем, что спектакль во МХАТе идёт на малой сцене. И свет прожекторов, бьющих в окно комнаты, и возглас: «Это немцы идут!», и то, что актёры стоят в нескольких шагах от тебя, воспринимается как настоящее, как затрагивающее тебя лично...
Спектакль заканчивается жизнеутверждающе: и живые, и мёртвые танцуют вальс, поставленный балетмейстером Петром Казьмируком, потому что и герои произведения, и двадцать миллионов погибших «в День Победы сходят с пьедесталов»... Живут теперь с тобой и в тебе...
А когда до Победы было ещё далеко и положение Москвы оставалось очень серьёзным, Коробейников процитировал Любе отрывок из блоковского «Возмездия»:
...в каждом дышит дух народа.
Сыны отражены в отцах...
И добавил: «Вот почему мы непобедимы».
Анастасия БОРДЕНЮК
Теги: искусство , театр
Я не тот, кто смотрит, а тот, кого показывают
Заслуженный артист России Александр Яцко уже много лет выступает на сцене Театра Моссовета. До этого, окончив Школу-студию МХАТ в 1985 году, работал на Таганке с Анатолием Эфросом и сыграл у него Альцеста в "Мизантропе", Барона в «На дне». Выступал у Анатолия Васильева в «Моцарте и Сальери». Серьёзно занимается режиссурой. Поставил «Генриха IV» и «Ричарда II», а недавно у него состоялась режиссёрская премьера «Горе от ума» в Театре Моссовета, где Яцко активно занят в репертуаре («Царство отца и сына», «Р.Р.Р.», «Опасные связи», «Предбанник»). Александра так же охотно приглашают в телесериалы, недавняя его работа на Первом канале «Тест на беременность» собрала огромный рейтинг.
- Такого «Горя от ума», как у вас, я ещё не видела. Скажите, почему возникла идея семейного, камерного спектакля?
– Вероятно, он воспринимается как камерный, потому что идёт на малой сцене, и пространство определяет его жанр. Да и сама история об одном безумном дне, который пережила семья Павла Афанасьевича Фамусова, тоже камерная. Именно сюда, как снег на голову, свалился три года не дававший о себе знать юноша, приехавший Бог знает откуда (то ли из Лондона, то из Парижа), и привёл в смятение весь дом.