Любопытен мне и сам автор романа. Родился на Волге, в городе Горьком, в далёком ныне 1932 году.
Юный вундеркинд и школу окончил с золотой медалью, и мехмат МГУ, и сразу же аспирантура Математического института Академии наук. Так до начала 80-х годов и работал математиком, писал учёные труды и учебники. Хотя уже в 70-е годы, подобно Александру Зиновьеву, параллельно начал пробовать себя в литературе, даже успел выпустить две книги в самых известных советских издательствах: повесть "Квадратный корень" в "Советском писателе" в 1988 году и сборник рассказов "На Волге" в "Художественной литературе" в 1989 году. Вообще-то в такие издательства и именитым писателям не так легко было в те времена пробиться.
Но началась крутая перестройка, всем стало не до литературы. Уверен, выйди его нынешние романы, пусть и в урезанном цензурой виде, ещё до перестройки, писатель был бы так же популярен, как Валентин Пикуль. Как говорят, не легла карта.
Помешала математика, и все свои альтернативные исторические сказания Константин Белов сумел издать лишь в нынешнее нечитабельное время. Впрочем, роман "Палач", первая часть его альтернативного замысла, вышел ещё в 1992 году, когда народ увлекался чтением, стотысячным тиражом, успешно был распродан и переиздан в 1993 году вновь стотысячным тиражом. Но автор не стал, подобно Эдварду Радзинскому и другим историческим беллетристам, стремительно гнаться наперегонки со временем, он неспешно продолжал своё расследование. Копался в архивах с математической дотошностью. Как итог, его роман "Уроки", вчерне написанный ещё в 1998 году, вышел лишь в 2014 году в издательстве "Живое слово" совсем небольшим тиражом.
Думаю, любителям исторической прозы, да и вообще истории XX века, специалистам по царствованию Николая Второго и жизнедеятельности Владимира Ульянова-Ленина придётся разыскивать этот роман в букинистических лавках. Или же переиздавать его.
А роман того стоит. В 90-е годы, когда обществу навязывались проплаченным пиаром лишь коммерческие имена скучной Татьяны Толстой, манерных постмодернистов от Михаила Шишкина до Александра Иличевского, сколоченных по американскому образцу беллетризированных творений Бориса Акунина и Татьяны Успенской, без хорошего пиара в литературу прорваться было почти невозможно. Как справедливо писал мой коллега Владимир Новиков, царило "победоносное торжество скуки и мертвечины". Незлобное, неспешное исследование русской истории представлялось никому не нужным.
Хотя, казалось бы, семейная сага на исторической основе - читатели должны были схватиться, поразиться неожиданным "открытиям" автора. К примеру, по мнению Белова, у Николая Второго не было никакого родного сына, наследник Алексей был ему чужой, и, наоборот, у Владимира Ильича родной сын имелся. Эти альтернативные исторические детали лишь оживляли и скрепляли сюжет.
Ко всему прочему, в романе имелась и чёткая осознанная и фантазийно-придуманная идеологическая концепция - идеология лаптизма, в случае с Николаем Вторым - лаптизма имперского, в случае с Владимиром Лениным -лаптизма революционного. Поначалу мне казалось, что автор с некой издёвкой демонстрирует лапотное мышление своих русских героев. Вчитавшись, понял, что ничего обидного и оскорбительного в лаптях Константин Белов не видит, скорее, демонстрирует удобство этой дешёвой крестьянской обувки. И жалеет о её нынешнем исчезновении. Выводит лаптизм как символ русскости. Впрочем, простые сандалии - это всего лишь вариант кожаных лаптей, не более. Думаю, автор мог бы символом русскости взять и валенкизм или ещё что-нибудь типично русское, отделяющее нас от прочей Европы. Для него лаптизм в самом разном обличье - это признак русскости, самобытности, без всякого отрицательного смысла.
Я даже не понимаю, почему автор столь необычной альтернативно-исторической прозы был практически не замечен критикой. Не похвалили бы, так разругали бы или в "Советской России" за недопустимое вольничание с образом вождя революции, или в "Новой газете" - за воспевание русского лаптизма как образа жизни. Есть с чем и поспорить в романе, есть с чем нельзя согласиться. Но совсем не заметить никак нельзя было. Вот оно - наше коммерческое время. Даже разгром требуется организовывать и проплачивать. Удивляет полное молчание в печати об этой трилогии.
Пожалуй, назову только интересную статью Олега Дарка "Принесённые в жертву", опубликованную в "Знамени" и посвящённую первой части романа.
Все три книги "Уроков" сконцентрированы на семейной хронике двух всем известных семей - венценосных Романовых и революционных Ульяновых.