Библейская тема присутствует в творчестве Наумовой весьма деликатно, настолько ненавязчиво, что предполагает в зрителе способность её узнать, почувствовать, откликнуться («Несущий над городом», – 2005 г.; «Сошествие», 2014 г.). Такая скромная, несколько самоустраняющаяся позиция мастера и его способность уступить своё место, отказаться от роли ведущего, создать приоритет зрительского соучастия вызывают глубокое уважение. Полотно «Адам и Ева в саду» (1999) показывает юную девчушку, любопытную и наивную, заворожённо глядящую на огромные плоды (размером с неё!), созревшие в туго переплетённых ветвях, словно в колючем терновнике. Адама здесь ещё нет, просто мы знаем, что он где-то недалеко, и любопытство они будут утолять вместе… Продолжает этот сюжет «Еда или «тайноедение» (2015): вместо яблоневых зарослей – картонные коробки из-под яблок, выстроенные ступеньками в небо, откуда за теми же грешниками наблюдает херувим, в изумлении заставший их за поеданием запретного плода. Смысл? Ничего не изменилось, сколько б ни твердили миру…
Тема желания найти убежище, спасительный укромный уголок, чтобы создать и сохранить свою тайну, нашла отражение в целом ряде живописных работ: «Дети под столом», «Спас. Голубой», «Любовники под золотым дождём», «Продавец шаров» (все – 2009), «Красные чашки» (2012), «Ангел с сиренью» (2014). Это каждый раз соприкосновение с интимным переживанием персонажей, «подглядывание в замочную скважину», и увиденное бесконечно восхищает своей красотой, тишиной, покоем или поиском покоя… Картина «Игра в мяч» (2009) по стилю напоминает пикассовских бегуний – экспрессивная динамика, сила устремления, заставляющие ракурс искажаться, отчего рушится гармония, но расположенный в центре полотна большой красный мяч, взмывающий над Землёй, оставляет её несовершенство, суету, игру, будто и он стремится к покою и уединению. Его оттолкнули или сам оттолкнулся?..
Совершенно замечательны представленные в небольшом количестве графические работы (тушь, перо, акварель). Библейские листы («Бегство Святого семейства в Египет»), тема материнства, женские головки, эскизы для живописных полотен – всё исполнено изяществом и демонстрирует истинное мастерство.
Живописные произведения этого года различны и даже противоположны по настроению. «Каменщики» олицетворяют возрожденческое созидание: три мастера, написанные в духе Микеланджело крупными, массивными, являются фундаментом под каменистыми геометрическими фигурами (пирамида, цилиндр, шар, куб), как три кита, на которых держится мир – своеобразная аллегория Архитектуры. Однако позы мастеров композиционно напоминают «Несение Креста», и тогда они трактуются уже как мученики… Общая терракотовая гамма картины «Аквариум» (среднего размера рыбины, контуры аквариума, положенные сверху сачки) чуть разбавлена красным (мелкая декоративная рыбёшка), и непонятно: это жизнь, продолжающаяся в неволе и парализующей всякое движение тесноте, или уже закончившейся жизнью до отказа напичкан стеклянный саркофаг?..
Живописный «Автопортрет»: в правой руке – кисть, набравшая белой краски, а левой художница ставит защиту от внешнего мира, отгораживается, отмахивается, и – упрекающе-испуганный взгляд, устремлённый прямо на зрителя. И слёзы на глазах…
Выставка работает до 16 августа
Теги: искусство , скульптура , живопись
Воскрешение древнерусского слова
Трудно поверить, чтобы древнерусский язык, много веков назад застывший в развитии, вдруг зазвучал. На сцене Русского духовного театра "Глас" в спектакле «Корсунская легенда», премьера которого состоялась в июле, ожили и заговорили тексты русской литературы эпохи её возникновения: «Повести временных лет», «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона, древних духовных стихов. Актёрам удалось почувствовать мелодику и озвучить давно умолкнувшую речь, дать голос зачинателям русской истории: святым равноапостольным княгине Ольге и князю Владимиру. Язык глубокой древности едва ли не впервые в истории театра зазвучал как разговорный, наполнился глубокими чувствами, вновь стал языком культуры.
Первая встреча князя Игоря с юной княжной Ольгой, своей будущей женой, её пронзительный надгробный плач по убитому мужу, материнские увещевания к сыну Святославу о принятии христианства и его жестокосердные ответные слова, прения о вере князя Владимира с мусульманами, иудеями, католиками - ряд ярких сценических эпизодов, в череде которых через толщу лет зрители с удивлением услышали язык своих далёких предков. Изначально «книжное», молчаливое слово, произнесённое вслух спустя тысячу лет после своего рождения на пергаментных свитках, согретое чувством, точно «истолкованное» игрой актёров, соединённое со сценическим движением, стало родным, понятным, обрело новую жизнь, вернулось в необъятное целое – в «живой великорусский язык» Пушкина, Гоголя, Владимира Даля, Бунина.
Воскрешение человеческой души словом – не в этом ли, начиная с античности, состоит истинное предназначение театра? В воскрешении театром слова, погребённого в глубине веков, видится провидческая роль «духовного театра» наших дней. В спектакле «Корсунская легенда» святая древность обретает особый смысл, освещает прошлое России и возвещает будущее страны. Наша культура едина и неделима, её нельзя «творить заново», создавать новое, разрушая старое. Вечно живое, древнее и современное русское слово, преодолевая времена и пространства, овладевает человеческой душой, вдохновляет, роднит людей, ведёт к вере.
Валерий КИСЕЛЁВ
Теги: искусство , театр
Князь Владимир и XXI век
Не высматривает ли князь Владимир со склонов Днепра приход нового Богдана Хмельницкого?
Фото: РИА «Новости»
28 июля исполнилось 1000 лет со времени кончины крестителя Руси великого князя Владимира. Его выбор определил развитие православно-русской цивилизации на долгие века вперёд. Особую актуальность этой дате придают последние события на Украине. В чём видится значение деятельности великого киевского князя для нашей страны?
Благочестие и власть
Владимир Соловьёв утверждал, что идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности. Фёдор Достоевский призывал судить о русском народе не по тёмным делам, которые он часто совершает, а по тому идеалу, который он сохранил в душе. Русь Киевская, Московская, Петербургская и снова Московская попыталась осуществить этот идеал в своём цивилизационном укладе. Насколько эта попытка удалась - об этом трудно вынести окончательный приговор. Но постараться осмыслить Россию как духовную реальность необходимо.
Как известно, христианская Русь взяла истоки в Киеве, после её Крещения Владимиром Святым в 988 году. Уже в княжение сына Владимира Ярослава Мудрого в Киеве строится Софийский собор – символ утверждения православия на славянской земле. Почти одновременно Софийский собор возводится в северо-западном центре Руси – в Великом Новгороде. София по-гречески – мудрость, и к ней стремился весь круг древнерусской культуры. Это относится к летописям ("Повесть временных лет"), эпическим сказаниям («Слово о полку Игореве»), народным былинам и духовным стихам. Особо следует отметить замечательное произведение первоначальной русской христианской мысли – «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона (середина XI века).
«Закон отошёл, и благодать и истина всю землю заполнили» – вот источник радости киевского митрополита. Закон – Ветхий Завет – исполнил свою задачу, привёл людей к крещению и теперь уступает место благодати как единственному («узкому») пути к вечной жизни. Вслед за отцами христианской церкви Иларион утверждает, что истину нельзя знать , в ней можно только быть (или не быть). Истина не есть отвлечённое знание, истина есть путь и жизнь, она покоится на вере, надежде и любви. Как раз по этой причине истину-благодать нельзя никому «доказать», т.е. принудить в неё поверить. Для того чтобы приблизиться к христианской истине, – то есть к Богу, – нужно уже пребывать в нём, нужно быть окликнутым им. «Не врагам Божиим пишем, а наследникам небесного царства», – утверждает киевский митрополит.