Я могла бы много рассказывать о Биньхае, но мысль, что вся его уникальность, его красота и устремлённость в будущее по чьему-то злому умыслу или преступной халатности попраны самым чудовищным образом, не даёт покоя, и в сердце отчаянно стучит горький вопрос: «Ну как же могло такое случиться?» И случиться именно здесь, в месте, дающем не только Китаю, но и миру в целом надежду на возможное гармоничное сосуществование природы, человека и его детища – прогресса? Оставим в стороне конспирологические версии, хотя исключить их тоже нельзя, и они в Китае активно обсуждаются. В сегодняшнем жёстоко конкурирующем мире все возможно. Задумаемся о другом. А насколько человек в принципе готов к прогрессу, к жизни рядом с его плодами? Не станут ли эти выращенные самим человечеством плоды его же могильщиком?
Каким бы горько-пророческим в свете последних биньхайских событий это не показалось, но именно такие вопросы были в центре обсуждения на той нашей памятной конференции.
Речь шла об опасностях, подстерегающих людей на пути прогресса, о печальном историческом опыте, свидетельствующем, что безудержное стремление к достижению выгоды любой ценой привело мир к истощению ресурсов, варварскому истреблению природы, господству духа потребительства и наживы, ценностному релятивизму, резко снижающему уровень человеческого капитала.
Китай, мыслящий тысячелетиями, обладающий способностью проникать в суть вещей и мудро предвидеть ход событий, пытался избежать этих опасностей, но даже и ему, увы, это не удалось.
Тогда на конференции говорилось (а сейчас всё вспоминается в новом свете), что приморский район Тяньцзиня стал для страны мощной точкой роста, моделью будущего общественного устройства. Однако отмечалось и то, что эта фаза развития – переход к постиндустриальному обществу – сопряжена не только с освоением высоких технологий, поисками и внедрением альтернативных источников энергии или экологическими новациями. Она прежде всего требует высочайшего качества человеческого капитала. И речь не только об интеллектуальном богатстве, знаниях, образованности, владении новейшими научными и техническими методиками. Не менее важен и уровень сознательности человека, его ценностные приоритеты и ориентиры, его мотивации. В выводах все были единодушны: без ответственной личности невозможно подлинное социально-экономическое развитие, невозможно решение приоритетных задач, особенно той, которая поставлена сегодня в повестку дня китайским руководством, – построение гармоничного общества.
Так достаточно ли ответственны были те люди, которые так или иначе причастны к случившейся трагедии? Не спровоцирована ли она? В этом разберётся следствие. Оно уже ведётся. А пока сотни и тысячи людей, рискуя жизнью, пытаются справиться с последствиями катастрофы. Хочется верить, что им удастся победить! И, может быть, это станет для мира очередным «китайским чудом».
Теги: Китай , Россия , катастрофа
Однобокая правда
В августе 1939-го был подписан «пакт Молотова – Риббентропа», а 28 сентября они же (на редком фото) подписали договор «О дружбе и границе». Гитлером он рассматривался как ширма для тайной подготовки к войне
Почему Россию толкают покаяться за мастерский ход советской дипломатии, сделанный в августе 1939 года
Когда в 1987 году на Пленуме творческих союзов Латвийской ССР один из деятелей местного «возрождения» Маврик Вульфсон «открыл правду» о секретном приложении к советско-германскому договору о ненападении от 23 августа 1939 года, первый секретарь ЦК КПЛ Борис Пуго сказал в ответ: «Только что ты убил Советскую Латвию».
Наверное, «убил», но не потому, что «открыл правду», а потому, что открыл не всю правду. Установка открывать «не всю правду», прятать её за потоками сомнительных фактов, цифр, цитат и т.д. или вообще искажать её – всё это активно используется Западом для разрушения России, переформатирования стран Центральной и Восточной Европы, провоцирования русофобских настроений на Украине, в Молдове, Грузии, других странах.
Так о чём же умолчал Маврик Вульфсон, упоминая «пакт Молотова – Риббентропа»? Прежде всего о том, что практика достижения секретных договорённостей в связи с подписанием международных документов известна далеко не с августа 1939 года. Не будем говорить о делах давних, но сама по себе Версальская система, которая возникла после Первой мировой войны и начала рушиться во второй половине 30-х годов XX века, стала результатом секретных договорённостей держав-победителей. После Второй мировой войны границы сфер интересов США и Великобритании, с одной стороны, и СССР – с другой, тоже определялись, как известно, далеко не публично.
Современные критики советско-германских договорённостей 1939 года «забывают» и о том, что так же негласно решался вопрос о перераспределении сфер влияния в Европе в 1989–1991 годах, о перекройке карты Югославии, о продвижении НАТО и ЕС на восток, в других сюжетах недавней истории. Когда с Запада мы слышим критику в адрес действий СССР в августе и сентябре 1939 года, то должны понимать: дело не в качестве или форме тех ли или иных договорённостей, а в том, контролировали их англосаксы или нет.
Обвинители внешней политики СССР оставляют за скобками и то, что Великобритания и Франция заключили с Германией договоры о ненападении ещё в 1938 году и подталкивали Гитлера к удовлетворению его пространственных аппетитов за счёт земель СССР. В сентябре 1938 года они пошли на так называемый «Мюнхенский сговор» с Гитлером и Муссолини – на соглашение о передаче Германии Судетской области Чехословакии. Причём Прага была принуждена ими на отказ от сопротивления в тот момент, когда оно было не только реально, но и с немалой долей вероятности привело бы к свержению Гитлера. Часть германского генералитета и старших офицеров армии и военной разведки (среди них Людвиг Бек и Франц Гальдер) были готовы осуществить военный переворот и информировали об этом англичан.
14 марта 1939 года в нарушение Мюнхенского договора и при молчаливом согласии Лондона и Парижа Германия ввела войска в чешские Богемию и Моравию, а на территории Словакии было создано марионеточное фашистское государство. Тешинская область Чехословакии ещё в сентябре 1938 года была оккупирована действовавшей в сговоре с Гитлером Польшей, а Подкарпатская Русь 15 марта 1938 года – Венгрией. В начале апреля 1939 года Гитлер отдал приказ о введении в действие плана «Вайс», то есть плана нападения на Польшу, не позднее 1 сентября того же года.
Действуя в условиях фактически начавшейся войны, Советский Союз последовательно поддерживал Чехословакию в противостоянии германскому, польскому и англо-французскому диктату. Москва была готова к оказанию и коллективной, и односторонней военной помощи Праге, требовала постановки вопроса о немецкой агрессии в отношении Чехословакии в Лиге наций. Польша была предупреждена, что любая её попытка оккупировать часть Чехословакии приведёт к прекращению действия двустороннего договора о ненападении между Москвой и Варшавой. Англичане и французы воспрепятствовали советским инициативам и намеренно спускали на тормозах переговоры о политическом и военном сотрудничестве по противодействию политике Берлина.
В марте 1939 года готовность к военно-политическому сотрудничеству с Берлином оформила в виде договора о ненападении Литва, а в начале июня – Латвия и Эстония. Эти договоры рассматривались Берлином как инструменты, затруднявшие вмешательство СССР в предстоящее вторжение Германии в Польшу. Сама же Польша заявила об отказе пропускать Красную армию через свою территорию для возможных союзных действий против Гитлера. В эти месяцы Третий рейх заметно усилил не только свою военную промышленность за счёт весьма развитой чешской, но и получил, по сути, неограниченный доступ к нефти Румынии.
Что в этих обстоятельствах было делать руководству СССР? Оно должно было одновременно оттянуть германскую агрессию, в неизбежности которой у Кремля сомнений не было, но к которой следовало лучше подготовиться, а также обеспечить бо’льшую заинтересованность Лондона, Парижа и Вашингтона в коалиционных действиях против Гитлера и его союзников.