Беседовала Арина АБРОСИМОВА
Теги: искусство , кинематограф
А потом пришли «молодые волки»
Столетие Киностудии им. М. Горького – это столетие отечественной истории культуры кино и идеологии культуры, это столетие создания и разрушения атмосферы профессиональных взаимоотношений людей, беспредельно преданных своему делу. Эти постулаты я не просто понял, но прочувствовал, будучи без малого 10 лет главным редактором Киностудии им. М. Горького, куда пришёл в 1987 году.
Что такое студия 1987 года? Лихое время после разрушительного Пятого съезда Союза кинематографистов. Большинство специалистов студии, ещё вчера достойно соблюдавших производственную субординацию, вдруг заявили, что они хотят выйти из-под гнёта и диктата Госкино и студийной сценарной редколлегии. Они сами создадут свои кинообъединения и мастерские и сами будут распоряжаться выделенными им деньгами. Они считают, что любой контроль над созданием их кинопроизведения будет считаться насилием над творческой личностью. Какие-то самозваные тренеры-психологи приходили на киностудию и проводили тренинги по обучению выборам директора студии, управлению киностудией, созданию объединений, переходу каждого производственного цеха на хозрасчёт, собственному (не государственному) прокату собственного фильма, отмыванию денег и т.п.
Порой доходило до полнейшего абсурда: объединение лифтового хозяйства пыталось брать плату со съёмочных киногрупп за подъём и спуск в лифтах студии. Каждый пытался в этом хаосе найти своё место, не пропасть: одни оставались верными идеологии профессии, другие…
Недавно выбранный директором лауреат Государственной премии оператор Александр Георгиевич Рыбин и его команда пытались противостоять хаосу и реабилитировать, отстоять, упрочить добрые традиции студии.
В том, что директор был избран всем коллективом киностудии, были плюсы и минусы. Плюсы – потому что не пришлый, не назначенный, а свой, выросший на студии, доморощенный, где ранее главным инженером работал и его отец. Минусы – потому что свой, потому что «я же за тебя голосовал, так запусти мой сценарий в производство. Ах вот ты, оказывается, какой!»… Как-то на правлении киностудии, где слишком уж бурно обсуждалась очередная проблема запуска, я сказал: «Друзья, почти у всех из вас стволы ружей кривые, но удивительно – все они вопреки физическим законам стреляют». Я думал, что обидел коллег, и пожалел о сказанном. Но в ответ раздались аплодисменты – дескать, да, мы такие. В этом признании, пожалуй, и было проявление оптимизма. Кто-то прокомментировал аплодисменты, сказал: «Что поделать, какие есть, ведь мы – семейная киностудия, тут на правду не обижаются. Разберёмся!»
Помнится, после создания удачной кинокартины «Воры в законе» (режиссёр Юрий Кара) в экспериментальной мастерской «Ладья» её руководитель, режиссёр Павел Аганесович Арсенов, чинно прохаживался по коридору киностудии с неизменной чашечкой кофе и как бы невзначай сообщал коллегам, что они продали большое количество копий по довольно большой цене. Его поздравляли. Каково же было его удивление, когда пришедший на работу в мастерскую настоящий профессиональный финансист сказал, что «Ладья» сильно прогорела на продаже копий картины. Ка-а-ак?! А вот так: если бы вы продали копии подешевле, то у вас купили бы по несколько копий все тысяча с лишним прокатных контор страны, сумма получилась бы минимум в два раза больше, а так – высокая цена оказалась по зубам только нескольким десяткам крупных кинопрокатных организаций. Вот так самостоятельности, в том числе и финансовой, учились на ходу.
Помню, с каким трудом пробивалась к производству кинокартина по мотивам нашумевшей повести Юрия Полякова «Сто дней до приказа».
Путь самой рукописи к публикации был непрост и лежал через ГЛАВПУР (Главное политическое управление армии), которое ранее наложило на произведение свой запрет. Но в 85-м году в секретариат СП РСФСР из ГЛАВПУРа на должность секретаря по оргвопросам пришёл контр-адмирал Эдуард Юрьевич Зимин, и ему повесть понравилась. Началась мягкая, но настойчивая работа по легализации произведения, к чему в какой-то степени был причастен и ваш покорный слуга, когда работал в Союзе писателей РФ. Повесть «Сто дней до приказа» оперативно и смело опубликовал в журнале «Юность» его главный редактор Андрей Дементьев. Что тут началось! Журнал передавали из рук в руки, устраивали обсуждение в различных клубах, на радио и телевидении, в передачах «По письмам трудящихся». Одни требовали отдать писателя под суд за клевету на Советскую армию, другие требовали представить его к ордену.
Вот в такой атмосфере я предложил проект фильма по сценарию, написанному Юрием Поляковым «Сто дней до приказа». (Это была его первая кинокартина.)
Идею одобрило руководство студии, но это руководство студии, а руководство армии? Съёмка фильма без съёмки большого количества военнослужащих невозможна. А кто их даст, если армия против повести?
В лояльности Киностудии им. М. Горького к армии пришлось убеждать лично военного коменданта Москвы и оставлять ему для прочтения немного откорректированный нами (смягчённый, подставной) сценарий. (Впервые признаюсь в этом Юрию Полякову.) Через месяц нам позвонили и сказали, что ГЛАВПУР согласен на постановку при условии прикрепления к картине в качестве консультанта генерала, которого они определят.
Конечно, мы согласны.
После некоторых замен для съёмок была определена база одной из передовых воинских частей, базирующаяся в Москве. Кинопроект взялась осуществить мастерская «Мир» Рениты Григорьевой. В качестве режиссёра был определён талантливый выпускник ВГИКа Хусейн Эркенов.
Я считал, что слепо экранизировать повесть нельзя, это значило бы плестись в шлейфе её популярности. Надо было экранизировать самою идею повести, при этом, безусловно, опираясь на фабулу произведения. Однако шила в мешке не утаишь – намерение экранизировать повесть «Сто дней до приказа» быстро дошла до общественности, и началось: звонки, письма протеста на студию и в вышестоящие инстанции, требования – запретить. Но всё-таки лёд тронулся.
На мой взгляд, о том, что режиссёрский сценарий был интересен, говорит тот факт, что сниматься всего в двух эпизодах фильма с произнесением всего трёх слов согласился народный артист СССР Армен Джигарханян, в трёх бессловесных маленьких эпизодах – народный артист РСФСР Владимир Заманский, в трёх бессловесных эпизодах – заслуженная артистка РСФСР Елена Кондулайнен.
Военный консультант, посмотрев фильм, возмутился (остроте и убедительности образов) и потребовал убрать его фамилию из титров. Правда, сказал, что приведёт в ЦДЛ на премьеру и обсуждение ползала военнослужащих. Пришла и вся съёмочная группа, включая знаменитых актёров. Всё прошло хорошо, военнослужащие признали, что многое – как в жизни. Но это не спасло картину от препон, расставляемых в прокатном её движении. Были противники фильма и на самой студии. Однако это не помешало картине быть купленной немецким телевидением. Впрочем, неоднозначно принимались и другие социально острые картины Киностудии им. Горького того времени: «Маленькая Вера», «Воры в законе», « Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным ». К сожалению, среди этого шума, порою чрезмерного, не получила должной реакции тонкая и высокопрофессиональная картина Андрея Эшпая «Шут».
Между тем жизнь киностудии продолжало опасно раскачивать, как корабль в бурю: то её пытался поглотить банк «Менатеп», то её грозились закрыть, то снять руководство для освобождения кресла «свежему молодому ветру». В общем, под надуманным и откровенно глупым предлогом, с некоторой неловкостью, произнося слова «верхнее лобби», наконец, сняли с должности директора А.Г. Рыбина. Пришли «молодые волки», как их окрестили на студии. Вожак их стаи Сергей Ливнев стал директором, кстати, создал свой погромный (не путать с «программный») фильм «Серп и молот». По этому поводу на студии говорили о его создателе – «сер и молод». Посмотрев, что этот «серый и молодой» делает на студии, а точнее, со студией, я расторг свой трудовой договор и ушёл.