Ныряльщицей должна ты стать отныне.
Подходят злыми полчищами дни,
Как в крепость, в душу ломятся они,
И если осени весна сродни,
То лучше ей не наступать отныне.
Я соколицу выпустил из рук,
Мне вновь не расцвести, я – жёлтый луг.
Не вижу Сервиназ нигде вокруг,
Мне в поисках её рыдать отныне.
НЕТ!
Послушай, госпожа моя, послушай,
Тут ни крупицы нет обмана, нет!
Я рану показал – врачи сказали:
«Неизлечима эта рана, нет!»
Мне без любимой жизни нет на свете,
Но как же прекратить мученья эти?
Наверно, избавленье только в смерти,
Хотя она и нежеланна, нет!
Сумеет с этим справиться недугом
Лишь тот, то нас соединит друг с другом.
При жизни я готов к твоим услугам,
А вдруг очнёшься: нет Гурбана, нет!
ПОТЕРЯЛ
Нечаянно лицо твоё увидел
И ум, как говорится, потерял.
Не только ум, но жизнь свою и веру
Я из-за светлолицей потерял.
Блажен, кто, видя солнце на рассвете,
Молитву сотворит в минуты эти,
Ты – тоже солнце, я тебя заметил
И случай помолиться потерял.
Стоял Гурбан, внезапно онемевший…
Напрасно утешенье: «Нос не вешай».
Погибнуть лучше, чем прослыть невежей –
Такую соколицу потерял!
Ашуг Гусейн БОЗАЛГАНЛЫ
(1860–1941)
СЕГОДНЯ
У красавиц празднество опять,
Что за чудо предо мной сегодня!
Как сомкнулись брови – не разъять,
А лицо сравню с луной сегодня!
Светится дорога, свет кругом,
И в наряде, схожем с цветником,
Милая вошла в наш скромный дом –
Не молчи, мой саз родной, сегодня!
Помирился с той, которой мил,
С нею хлеб впервые преломил.
Я, Гусейн, воскликну на весь мир:
Это – праздник наш двойной сегодня!
ИЛИ НЕТ
Сказал бы я неучу слово одно,
Да кто его знает: поймёт или нет…
Пусть вашими будут чертоги, а нам
Хотя бы чердак отойдёт или нет?
Стремится отец наставлять хорошо,
Как сыну конём управлять хорошо.
Охотнику надо стрелять хорошо,
А счастье решит: попадёт или нет.
Боюсь я: садовник-умелец умрёт,
А в сад самовольно пришелец войдёт
И лучшую гроздь как владелец сорвёт –
Обида весь сад обожжёт или нет?
НЕ МОЖЕТ
Купчишке не показывай товар,
Которому цены он дать не может.
Скакун не подведёт, хотя и стар,
На нет сойти былая стать не может.
Вдали темнеют взгорья, погляди,
А я седею с горя – погляди.
Медь потускнеет, сколько не луди,
Как золото, она блистать не может.
Живу с моею совестью в ладу
И речь по справедливости веду.
Когда имён достойных нет в роду,
И отпрыск именитым стать не может.
Шаир Чобан АФГАН
(1866–1924)
ПРИШЁЛ
Я получил приятное письмо,
Привет любви и дружбы знак пришёл.
Да, я отвык от радости давно,
Мой чёрный день – не помню, как пришёл.
В горах – ручьи, фиалки – благодать,
А мне пора настала увядать.
Того, что было, вновь не увидать –
И в душу, как в ущелье, мрак пришёл.
Афгана горе жжёт всё горячей.
Простор земной, простор бескрайний – чей?
А если создан мир для богачей,
То почему в него бедняк пришёл?
Красавица
Какая поступь, а какие косы!
Мне волосок один продай, красавица!
Я подставляю грудь свою мишенью –
Ты копьями в меня кидай, красавица!
Молитесь Богу за её здоровье,
За белизну её и полнокровье.
Пусть будет соколицею в гнездовье!
Какую муку хочешь дай, красавица!
Но не замучь Афгана в одночасье,
Казнить невинных – тёмное пристрастье,
А если ты прикрикнешь: убирайся!
Пусть разорится весь ваш край, красавица!
ЛЮБИМАЯ
До светлого я дожил дня,
Добро пожаловать, любимая!
Ты снова вспомнила меня,
Добро пожаловать, любимая!
Присядь с дороги, отдохни,
Широкий пояс расстегни.
Давай былые вспомним дни,
Добро пожаловать, любимая!
Родные извещу края:
Пусть на исходе жизнь моя –
Тебя дождался всё же я,
Добро пожаловать, любимая!
ЗАБУДЬ АФГАНА
Как быстро ты забыла все, ханум,
Зачем ты уколола в грудь Афгана?
Сама же позвала, и я пришёл,
Да, видно, был никчёмен путь Афгана.