Через полчаса она уже сидела в салоне. Место оказалось не самое удачное, в проходе. И день неудачный, что и говорить. Ведь и в самом деле, ведь мог бы Сергей хотя бы из вежливости спросить номер её телефона. Впрочем, она ведь тоже могла. Да какой смысл? Она учится в Москве, а он живёт в Тюмени. Ну какой другой мог быть конец их романтического знакомства? Хотя вообще-то ещё целую неделю он будет в Москве, можно было бы встретиться. Щипнула обида... Ладно, забудь, посоветовал здравый смысл.
А через день и Мурманск, и перелёт окончательно выветрились из её головы. Подвалила внезапно небольшая подработка, надо было срочно сделать контрольную для одного сверхзанятого менеджера-заочника, и Алёна принялась мужественно корпеть над графиками, а потом, когда решала задачи, в комнату вошла Ксения с большой кружкой кофе в одной руке и с журналом в другой: она только утром вернулась из своей Балашихи, куда ездила на выходные к родителям.
Прищурившись, Ксения оглядела комнату и задержала взгляд на Алёниной кровати.
– Ну и как он? – спросила с хитрой улыбкой.
– Кто? – удивилась Алёна.
– Вот и я хочу знать, кто.
– Да о чём ты? – раздражённо спросила Алёна.
Ксения хмыкнула:
– Не строй из себя святую невинность! Если уж хотела что-то скрыть, нечего было раскладывать журналы на самом видном месте! – Она перевернула журнал, прочитала почти по слогам, видимо, для пущей выразительности: – «Не хотел тебя будить. Обязательно позвони, жду!»
Сердце у Алёны вдруг прыгнуло вверх и забилось. Она вскочила, с грохотом отодвинув стул, и выхватила у Ксюхи журнал. На обороте и в самом деле было написано размашистым почерком: «Не хотел тебя будить. Обязательно позвони, жду!» И номер телефона.
Закусив губу, чтобы не рассмеяться, Алёна передёрнула плечами и резво отбила чечётку.
– Ну ты и дура! – покачала головой Ксения.
Ещё бы не дура! Самая настоящая! Так радоваться неизвестно чему! Подумаешь, номер телефона, это ещё ничего не значит, совсем ничего. Но где-то в глубине души она знала, что значит – они встретятся ещё раз. И кто знает, может быть, не последний.
Нас не поставить на колени
Нас не поставить на колениВыпуск 3
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Русская весна
Фото: ИТАР-ТАСС
Теги: общество , политика
Что-то мне подсказывает, что 23 февраля 2014-го со временем будут праздновать как День независимости Севастополя от Украины. Именно в этот день все горожане почувствовали себя единым организмом, родственниками, семьёй. А на следующий день мы проснулись свободными, нет, не внешне (это достаточно долгий процесс), а внутренне, что важнее. Мы действительно перестали быть трусливыми рабами, мы перестали бояться будущего. Мы поняли, что это самое будущее началось вчера и теперь зависит только от нас. Причём не от размытой массы по имени «население», а от конкретного «я». Сейчас трудно представить, что кто-то опять сможет загнать нас в стойло и поставить на колени, на которых мы стояли бесконечно долгие 23 года.
Если честно, я абсолютно аполитичный человек и ни разу в жизни не состоял ни в одной партии. А вот 23 февраля почувствовал, что должен быть там . Происходящее чем-то напоминало события в СССР 1991 года, которые обернулись для Севастополя вялотекущей трагедией. Городские власти и партийные боссы призывали «сохранять спокойствие, не поддаваться провокациям: всё под контролем». И мы сохраняли спокойствие, работали и верили, что всё под контролем. А однажды утром мы проснулись совсем в другой стране и под другим флагом, в другом городе, где русский язык не приветствовался, российские моряки стали называться оккупантами, а флот стал «иноземным»…
Мы работали, когда наших детей учили украинскому языку, а родной русский был переведён в категорию «иностранного». Мы скрипя зубами наблюдали, как на российских военных устраивалась настоящая травля. Мы проглатывали назначение очередного наместника и беспредел чиновников всех уровней. Но самое страшное, что это всё видели наши быстро взрослеющие дети. Ещё немного, и они впитали бы в себя принципы выживания в «демократическом обществе» и забыли бы родную речь, перейдя на чудовищный суржик. В этом ракурсе я хочу сказать большое спасибо майдану! Если бы мы не увидели воочию их «евроценности», их первобытную жестокость, их ненависть ко всему инакомыслящему, их IQ, то, может быть, мы бы ещё очень долго верили в сказку про то, что «приедет барин, барин всех рассудит». Отдельное спасибо авторам одного из первых изданных ими законов – закона о языке! Они сделали всё, чтобы мы исчезли с карты этой страны. Впрочем, нас не было де-факто все эти немыслимо долгие 23 года. Мы были де-юре, и их это устраивало. Нас – нет. Мы молчали. И работали. На них в том числе. Так вот, пусть зарубят себе на носу, что человека без его согласия нельзя называть другим именем. Это мерзко! Меня зовут Андрей, а не Андрiй. И никакой я не «Миколайович», как они записали в моём паспорте, а Николаевич, по одной простой причине, что моего отца зовут Николай. Настоятельно им рекомендую это запомнить.