– Господин Фабио, что включает программа концерта Штраус-гала «Сказки венского леса»?
– Будут всевозможные вальсы, польки, марши, отрывки из оперетт. Мы стараемся показать традиции венского вальса, поднять людям настроение в эти дни. В программе много музыкальных шуток, сюрпризов, вдохновенных лирических мелодий и весёлых энергичных ритмов. Поскольку я учился в Вене, мне всегда было очень интересно исполнять музыку Иоганна Штрауса. Я не особенно верю, что это лёгкая музыка; по настроению – конечно, да. При этом она настолько хорошо написана, что я не перестаю удивляться, как в жанре вальса можно было сочинять так разнообразно и совершенно!..
– Как отмечаете Рождество?
– Я уже давно принял православную религию, и 25-е число у меня, конечно же, связано с Рождеством, но этот праздник я отмечаю позже. Тем не менее в этот день мне будет очень приятно находиться на сцене с оркестром «Русская филармония» и замечательной солисткой Дарьей Зыковой.
– У каждого оркестра своё лицо. Каков портрет оркестра «Русская филармония»?
– Могу сказать, очень позитивный! Каждый раз, когда я с ним работаю, замечаю, атмосфера в коллективе – правильная, может быть, конечно, я не всё знаю (смеётся) . Ребята работают с удовольствием; это настоящая команда. Процесс репетиций идёт очень легко, нет моментов сопротивления, непонимания, недомолвок...
– Вы соприкасались с легендарными личностями, одной из которых был Леонард Бернстайн. Чему научились у него как у дирижёра?
– Чему только не научился! Его можно было бы назвать ходячим уроком. Когда он входил в комнату, даже атмосфера менялась! Очень запомнилось его уважительное отношение к тексту; он всегда требовал, чтобы молодые дирижёры глубоко изучали партитуру с точки зрения гармонии, динамики… Всегда просил делать очень серьёзный анализ сочинения. И я думаю, именно так должна рождаться подлинная интерпретация.
– Вам недавно вручили уникальную премию. Её получили Мария Каллас, Лучано Паваротти...
– Она была вручена также и Караяну... Это очень большой сюрприз для меня. Премия даётся «За достижения в карьере» и «За исполнение итальянской музыки за рубежом».
– Какие качества русского характера вы впитали, ведь уже большую часть своей жизни работаете в России?
– Я многому научился у русских. Недавно, когда дирижировал концертом в Большом зале Московской консерватории на своём юбилейном вечере, звучала исключительно русская музыка: «Шехерезада» Римского-Корсакова, Третья симфония Рахманинова, «Трепак» из «Щелкунчика» Чайковского. Три величайших русских композитора: Римский-Корсаков, Чайковский и Рахманинов!.. Как было приятно, когда музыканты Госоркестра сказали мне после концерта: «Фабио, у тебя русская душа!»
Мифы из воздуха
Мифы из воздуха
Спецпроекты ЛГ / Научная среда / Климат-контроль
Шумейко Игорь
Чтобы было чем дышать в будущем, специальные вагоны-лаборатории (снимок сверху) проводят свои замеры
Теги: наука , технологии
Завершившаяся недавно в Париже конференция ООН по климату собрала небывалое число участников и первых лиц государств, которых было едва ли не больше, чем на недавней Генассамблее ООН. Это о многом говорит. Медленно, но до всех дошло понимание: человечество может самоуничтожиться. Такая перспектива не греет уже никого, даже тех, кто находится за далёкими океанами. Несмотря на все разногласия, участникам конференции удалось выработать итоговое соглашение, которое придёт на смену Киотскому протоколу и определит ключевые векторы общих усилий государств по сохранению климата в период до 2100 года. Но на пути к решению поставленных задач может появиться немало препятствий. В том числе неожиданных.
Много лет на всех уровнях мы перебирали цифры наших гипотетических доходов от продажи киотских квот на выбросы парниковых газов, но мало кто интересовался практическим вопросом: а как, собственно, рассчитываются эти выбросы?
Итак. Сначала посредством космических замеров определяется общепланетная цифра выбросов (и она бывает вполне достоверной), затем технически оснащённые страны производят замеры своих выбросов. Разница между ними и общепланетными выбросами перекладывается на остальные страны, которые подписали Киотский протокол, но технически не в силах замерить и обосновать собственный объём выбросов.