В Год литературы не было создано ни одной достойной программы о современной литературе, об изгнанной с телеэкранов поэзии, а те, что есть, или опрокинуты больше в классику («Игра в бисер» Игоря Волгина), или начисто убиты вкусовщиной, узостью, манерностью («Вслух» Александра Гаврилова). Об этом «ЛГ» писала не раз. Могу лишь добавить: вот завершается Год литературы, а взгляните на телепрограмму на выходные, когда у людей есть время посмотреть телевизор и почитать по его рекомендации. Даже на «Культуре» только одна чисто литературная программа – «Валентин Катаев». Всё! Правда, есть художественный фильм со злободневным названием «Общество мёртвых поэтов». Не знаю, о чём он, но хочу заметить, что без поэзии, без творящейся сегодня литературы мертво всё общество, раздираемое противоречиями, проблемами и метастазами потребительства. Год литературы это и высветил…
Мэтры и деконструкция
Мэтры и деконструкция
ТелевЕдение / Телеведение / Телетеатр
Герасимова Любовь
Теги: телевидение , театр
«Россия К» посвятила несколько передач замечательному режиссёру Петру Фоменко (хотя никакого «датского» инфоповода не было). Именно его прижизненно провозглашали великим. Такая высота определений не была принята при жизни, например, Эфроса, Товстоногова, Ефремова... Впрочем, ныне и Серебренникова с Богомоловым запросто могут назвать великими, а вот замечательные режиссёры Юрий Ерёмин и Борис Морозов вряд ли такого дождутся…
В документальном сюжете поглощённый репетиционным процессом мастер не преминул пройтись по психологическому театру, приравняв порушение треклятой четвёртой стены аж к падению стены Берлинской. Может быть, Петра Наумовича как-то особенно и заедало «учение о четвёртой стене», но стоило ли великому так задориться на этот счёт, к тому же и собственные выразительные приёмы в позднем периоде творчества в основном отбирались им словно бы подчёркнуто в отместку «оковам психологизма». Как будто споря с самим собой поры создания «На всю оставшуюся жизнь» (этот очень хороший фильм тоже недавно показали).
Петра Фоменко не единожды тянуло пройтись по предшественникам, и телекадры сохранили, как им был объявлен человеком прекрасным, однако «с вульгарнейшей образной системой» выдающийся режиссёр Охлопков (который, как и Гончаров, и Владимиров, и другие, ему очень помогал). Ещё бы: ведь Охлопкову Катерина в «Грозе» виделась берёзкой на волжском берегу! Надо полагать, Фоменко она виделась другим растением, но при чём же здесь вульгарность?
Тем более что эстетические предпочтения самого Петра Наумовича представали не только в записях спектаклей, но и в его собственном исполнении. Документальные кадры увековечили, как незатейливый старинный романс мэтр буквально истребил ужимками, ёрничаньем, хулиганя и потешаясь над каждым словом. Сергей Образцов вот, помнится, тот же самый романс исполнял, не клеймя его искренность и наив, а дорожа ими. И кто после таких «номеров» вульгарен?
Советскому периоду творчества режиссёра посвящены аж четыре серии фильма «Пётр Фоменко. Лёгкое дыхание» (кому из классиков советского театра уделено так много внимания?). В них мэтр предстаёт обаятельным талантливым хулиганом и откровенным антисоветчиком. Очень переживающим, что его спектакль к 50-летию советской власти не был разрешён ею к показу. Надо полагать, что следующие части многосерийного фильма будут посвящены триумфу его «Мастерской» в 90-е годы. Правда, все актёры с удовольствием признавали, что при фактически тоталитарном руководстве мастера они превращались в клонов Фоменко, делая роль с голоса, с заданных им интонаций. Кстати, обличительный пафос режиссёра в отношении властей после получения «Мастерской» в новое демократическое время куда-то исчез, хотя несправедливости вряд ли стало меньше.
А славословия в адрес «лёгкого дыхания» режиссёра, документальные сюжеты, телезаписи спектаклей, уж простите, напомнили вот о чём: ныне явно отдаётcя приоритет профанации и провокации как главным началам, определяющим образ модного спектакля. Адепты их и на сцене, и в зрительном зале буквально едят глазами мэтра, ловят каждое его слово; фанаты таких зрелищ забивают ряды, с готовностью заходятся в ржании от каждого «гэга», от любой аллюзии даже там, где никаких аллюзий нет… И, судя по всему, когорта нынешних «великих» из кожи вон лезет, выполняя некий «социальный заказ». Достаточно посмотреть не только «Египетские ночи» самого Петра Наумовича, но и, к примеру, «Ва-банк» в Ленкоме, «Дачников» в постановке Марчелли, зарубежную «Хованщину» Чернякова, не говоря уже о пресловутом новосибирском «Тангейзере».