– Что из своего творчества вы любите больше всего?
– «Глиняную книгу».
– Многие читатели называют лучшей вашей книгой «Аз и Я», другим нравится самая первая поэма «Земля, поклонись человеку!». Некоторым, правда, непонятно, как Земля, которую мы все привыкли представлять космическим телом, может поклониться.
– Здесь имеется в виду земля не как физическое тело, земной шар, а в переносном смысле – «мир людей», «человечество». В апреле 1961 года, когда взлетел первый космонавт и была написана поэма, посвящённая этому событию. Все понимали восторженные газетные сообщения типа «вся земля аплодирует Юрию Гагарину». Если аплодировала – значит, могла и поклониться герою.
– Самые важные уроки, полученные от коллег, друзей?
– Первый учитель каждого – это мама, мать. Сейчас, оглядывая пройденный путь, понимаю, что всю жизнь следую её назиданиям, усвоенным с детства. Первый раз озвучил некоторые из них в стихотворении на своём 40-летии. Отчитался перед матерью, заявив, что не испытал ни к кому зависти и ненависти; никого не предал; всего добивался, не кланяясь никому, а достигнув цели, не возносился. Каждая мать по-своему формулировала назидания, сообразуясь с религией и национальной традицией. «С гордым будь горд: он не сын Пророка, с вежливым будь вежлив: он не раб твоего отца». Эта древняя мудрость в её изложении стала основой моей личной конституции. Мама меня учила: «Пожми руку каждому, кто здоровается: один из сорока встреченных – посланец Бога». И я не оттолкнул ни одной руки, пожал руку тысячам. Верю, поздоровался со многими посланцами Бога.
Все личности, имена которых вижу в твоей книге, воспитаны матерями, событиями, литературой. Поэтому их оценки доброго и злого в нашей жизни в целом совпадают с моими собственными. Мамы нас учили быть честными, всегда говорить правду. Потом годы светлые и тёмные научили нас пониманию, что самая чистая правда – не всегда истина. Не поэтому ли мы часто поступали не так, как велела правда?
Этому и многому другому мы, люди художнического цеха, учились друг у друга. И в советское время, и сейчас.
– Здесь разные суждения о вас. Часть из них не без понятного в подобных случаях юбилейного пафоса. Одни – краткие, другие – пространные, обстоятельные, даже чрезмерно научные. Все вместе они, дополняя друг друга, создают образ чем-то знакомый, а чем-то не знакомый вам. Художники ведь разные, поэтому краски, карандаши разных цветов и оттенков. Мы разместили фамилии авторов в алфавитном порядке, как говорится, от Аз до Я. Начнём читать!
Письмо в поддержку поэта
Письмо в поддержку поэта
Спецпроекты ЛГ / Евразийская муза
Теги: Олжас Сулейменов
Константин Симонов, русский советский писатель, поэт, киносценарист, общественный деятель, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Сталинских премий, Государственной премии РСФСР
Дорогой Олжас!
«Азию» нашёл у себя на столе в Москве, вернувшись из поездки по Северному морскому пути, и взял с собой сюда, под Сухуми, где и прочёл не быстро, за неделю – быстро эта книга не читается – и с величайшим интересом к книге и уважением к Вам.
Обо многом в книге мне трудно судить с достаточной долею точности хотя бы потому, что я не обладаю тем, чем в совершенстве владеете Вы, тем блестящим двуязычием, которое, будучи приложено к смелому уму и истинному таланту, открывает, как это до предела ясно из Вашей книги, столько возможностей, относящихся и к науке, и к литературе в равной степени.
Язык наших летописей я когда-то, в студенческие годы, более или менее знал – не столько из лекций, сколько просто из терпеливого, параллельного с переводами чтения. Этим чтением занимался года два. Но оставило оно больший след в сознании, чем в прямой, связанной с языком памяти. В общем, древнеславянского я сейчас не знаю, не помню. Разве что в какой-то мере чувствую. Так что и с этой стороны научная моя компетенция оставляет желать лучшего. Словом, не буду вдаваться в подробности, боясь неточностей и даже благоглупостей. Хочу сказать о том главном впечатлении, которое оставила Ваша книга.