Представители поколений, воспитанных в антисоветском духе, видят свою Родину в новом, неожиданном образе. Для них спектакль Губенко – безусловно, откровение. Те, кто постарше, удивлены другому – оказывается, можно говорить «об этом» на языке театра.
«Концерт по случаю конца света» – это почти публицистическое высказывание, выражение гражданского чувства, политическая декларация. Но автор настолько изобретателен, что спектакль не превращается в агитку. Это в первую очередь искусство, которое, несмотря на обличительный пафос, неприятие нынешней российской действительности, не «парализует», не вводит в состояние чёрной меланхолии. Зритель-единомышленник воодушевлён самим фактом появления на столичной сцене мощного просоветского высказывания. По сути, этот спектакль одновременно и урок русской истории, и урок русской литературы. Версия приоритетов от Николая Губенко, его закладки на самых важных страницах.
Интервью с Николаем Губенко читайте в ближайших номерах «ЛГ»
Рейтинг спортивный и политический
Рейтинг спортивный и политический
Колумнисты ЛГ / Актуальная философия
Тростников Виктор
Теги: Олимпиада , допинг , рекорды
Всепланетное мероприятие, называемое Олимпийскими играми, касается не только болельщиков, гадающих, побьёт ли Болт свои собственные рекорды и долетит ли наконец чьё-нибудь копьё до стометровой отметки. Тут и политика, и экономика, и вопросы обеспечения безопасности, и даже нравственная проблематика, прозвучавшая в препирательстве относительно употребления допинга. Но всё это не для нашей рубрики. А нет ли в феномене олимпийского движения чего-нибудь такого, что могло бы стать предметом философского обсуждения? Такой аспект в нём есть, и мы его сейчас обсудим.
Олимпийские игры были учреждены в Древней Греции в 776 г. до н.э. с той целью, чтобы граждане соперничающих и воюющих друг с другом городов-государств периодически вспоминали о том, что они принадлежат к единой нации, имеющей общего Гомера, общий пантеон богов, общий язык и общих внешних врагов. Афинянин, радующийся тому, что он не спартанец, и спартанец, радующийся тому, что он не афинянин, участвуя на состязаниях в Олимпии, становились не афинянином и спартанцем, а эллинами и демонстрировали своё физическое совершенство во славу Эллады. Коротко говоря, древние Олимпийские игры выполняли исторически важную объединительную функцию.
Такой же функцией намеревался наделить возобновлённые им в 1896 году Олимпийские игры Пьер де Кубертен. Он хотел, чтобы на Играх соревновались не представители Греции, Италии, Германии и других государств, а представители людского рода и своими достижениями прославляли не отдельные страны, а всё человечество. Трудно сказать, осуществился ли этот замысел на первых новых Олимпийских играх, но на берлинской Олимпиаде 1936 года он с треском провалился. Германия затратила огромные усилия и средства, чтобы немецкие спортсмены были подготовлены лучше всех других; каждая их победа становилась национальным праздником, а успехи иностранных спортсменов комментировались сдержанно, с привкусом досады. Берлинская Олимпиада не внесла никакого вклада в сближение наций, а Германией был подан пример размежевания.
Этому примеру после перерыва в Олимпийских играх, вызванного войной, последовали и другие государства. С Олимпиады 1952 года был введён так называемый неофициальный подсчёт очков: за каждое место на пьедестале начислялись определённые баллы, которые затем суммировались, и весь мир с нетерпением ожидал окончательного результата, чтобы узнать, на каком месте окажется то или иное государство, как будто спортивный рейтинг определял рейтинг политический. Олимпийские игры превратились из средства объединения людей, каким они были в древности, в средство их разделения.
Почему это произошло? Неужели за две с половиной тысячи лет человек так кардинально изменился по своей природе? Нет, конечно! Он каким был при Пифагоре, таким и остался доныне. Как и прежде, в нём сосуществуют два начала: коллективное и индивидуальное. Человек есть личность, но в то же время, как говорят социологи, он есть животное общественное, и эти две ипостаси одинаково существенны – отними любую из них, и он перестанет быть человеком. Поэтому человек тянется к другим людям, желая слиться с ними, и в то же время, боясь потерять свою индивидуальность, хочет от них обособиться. Соответственно этому он ищет в окружающем мире поддержку как своего стремления к интеграции, так и стремления к дифференциации. В Древней Греции обособленность обеспечивалась политической раздробленностью греков, зато ощущался дефицит объединяющих факторов. Чтобы восполнить их нехватку, были придуманы олимпиады, игравшие заметную объединительную роль.