– Понятно, что вас как филолога интересовали прежде всего художественная литература, филологические науки, философия и история. Что ещё?
– Буквально все гуманитарные науки: психология, социология, теология, юриспруденция, искусствознание, лингвистика, страноведение, политология и так далее. Практически всю свою сознательную жизнь я провёл в библиотеках и научился понимать истинную ценность книг. Остаюсь благодарным своей стране за её библиотеки и стремлюсь выразить эту благодарность доступным мне способом. Я только что привёз из Парижа много книг. Значительная часть – совсем новые, изданные в прошлом и нынешнем году. В числе последних – энциклопедический «Словарь Оттоманской империи», над которым трудились 175 учёных; это 1332 страницы. Цена этого словаря 170 евро, по нынешнему курсу – 12 тысяч рублей. Могут ли наши библиотеки покупать такие книги? А у меня подобных энциклопедических изданий сотни. По Индии, Китаю, Японии, Ватикану, эпохе Просвещения, Античности, по отдельным периодам истории европейских стран, истории искусств и культурологии…
Когда наше жилище окончательно переполнилось, жена пошла в управу с предложением передать книги в дар городу, тем более что я собирал их не только для себя. В результате нам временно выделили комнату в новой детской библиотеке, огромной по площади, но почти не располагавшей книжным фондом. Так появился культурный центр «Французская библиотека – Музей французской цивилизации», и я на общественных началах стал его директором. Начальство даже планировало открыть поблизости школу с углублённым изучением французского языка, но этого, увы, не случилось. А вскоре решили, что от французской библиотеки району нет никакого проку, и мне предложили срочно вывезти книги в подвалы библиотечного управления, а там, где до этого планировалось разместить библиотеку, расположился стриптиз-клуб.
– И именно тогда вы обратились в «Литгазету»…
– На всю жизнь останусь должником газеты и её главного редактора Юрия Полякова, который дал добро на публикацию моего призыва о помощи: прочитавший его ректор РГСУ Василий Иванович Жуков прислал к нам делегацию для ознакомления с фондом, и вскоре библиотека переехала в университет. При первой нашей встрече ректор сказал, что хочет купить библиотеку, но я ему ответил, что пришёл её дарить. «Тогда назначаю вас её бессменным директором с зарплатой, эквивалентной 500 долларов, и без обязательного присутствия на работе». Я был бесконечно тронут и с удвоенной энергией принялся трудиться на славу РГСУ, поставив целью сделать его библиотеку одной из самых мощных в университетском сообществе. А выделенную мне зарплату расходовал на поездки в Париж, откуда регулярно привозил десятки и сотни новых книг.
Изгнание библиотеки из РГСУ я воспринимаю как следствие своего рода политического переворота, произошедшего сразу после назначения ректором РГСУ Н.Б. Починок: дело в том, что детище В.И. Жукова – а это именно он создал социальный университет – носило на себе отчётливый налёт «советскости» в самом положительном смысле этого слова. Здесь был культ ветеранов, поставлен памятник погибшим советским воинам, создана выставка оружия Победы, было уважительное уважение к коминтерновскому прошлому главного здания и при этом начато строительство православного храма – словом, явно наблюдалось желание объединить нашу давнюю и недавнюю историю через самые славные её страницы.
– Как новый ректор обосновала своё намерение ликвидировать «Французскую библиотеку»?
– Никак, она даже не соизволила меня принять. Мне рассказывали, что, когда в моё отсутствие ей показали старинную французскую книгу, кажется, XVIII века, она небрежно заметила: «И это вы называете антиквариатом?» Изюминкой коллекции её покойного супруга, известного библиофила, было собрание роскошно изданных и прекрасно иллюстрированных томов зарубежной классики. Каждый такой том, с воссозданными картинками и русским текстом, стоит от тысячи евро. Именно эти издания заняли почётное место в кабинете нового ректора. Похоже, ценность для госпожи Починок имеют лишь те издания, которые принадлежат лично ей…
Портрет Починок, который рисует интернет, по меньшей мере неоднозначен: светская львица; подруга Сергея Пархоменко, Божены Рынской и Евгении Альбац; вдова высокопоставленного российского чиновника, дважды рожавшая в США, чтобы дети автоматически получили право на американское гражданство; ректор почти без педагогического стажа. Непонятно, какой аргумент для министра Ливанова стал определяющим при назначении её на высокую должность ректора социального университета – при таких-то социальных ориентирах.