Ты воздух мой, ты – слово,
От матери наследство.
Тебя искать готово
Моё большое сердце.
Лишь ты даёшь отраду,
И скорби без просвета,
Порой шагаешь рядом,
Порой – мерцаешь где-то.
На свете непростая
У каждого дорога,
Но, о тебе мечтая,
Я поседел до срока.
И на распутье снова
Понять мне суждено:
Не овладею словом –
Меня убьёт оно.
Моя весна
Весенний ветер у дороги
От нас упрятался во тьму,
А я вокруг смотрю в тревоге:
Ты опоздала… Почему?
Уже зажёг я звёзды в небе,
Чтоб мы считали их вдвоём,
И песню под сердечный трепет
Сложил об имени твоём.
Безмолвно, тишине в угоду
Спою, что вслух не смог сказать,
А ты слова и даже ноты
Разучишь, глядя мне в глаза.
У одиноких отнимают
Весну законы бытия,
Но нет конца весне и маю,
Покуда вместе ты и я.
Ожившее дерево
Ожившее дерево
Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Кабардинская поэзия
Теги: Кабардинская поэзия
Саладин Жилетежев
Родился в 1940 году в селе Аргудан Лескенского района Кабардино-Балкарской Республики. Окончил Кабардино-Балкарский государственный университет и сценарный факультет Всероссийского государственного института кинематографии. Автор 14 сборников стихов и прозы, двух романов. Член Союза писателей КБР. Работает редактором студии кинохроники, является автором сценариев документальных фильмов, мультфильмов. Живёт в Нальчике.
Старый очаг
Погас очаг, но то ли по привычке,
А то ли от тоски вернулся я.
И пусть чем жили мы давно забыто,
Туда, где был наш дом, вернулся я.
Вот стены, что печалит долгий траур,
Вот дерево, лишённое души,
А было время, с каждою травинкой
Здесь каждый поздороваться спешил.
Я шёл домой к полуночи порою,
И прыгал пёс от счастья на цепи,
Он словно говорил мне громким лаем,
Что в этот час ещё никто не спит.
Встречать меня из дома выходили
И стар и млад, и мама прежде всех,
И мне дарили добрые известья,
А дети мне дарили добрый смех.
Отсюда жизнь ушла, похоронили
Весёлого, доверчивого пса.
Нет стариков, и дети повзрослели,
И двор давно забыл их голоса.
Мы в городе, и маминой заботой
Огонь на новом месте не зачах.
Она о прошлом вспомнила, и снова
Мне до восхода снился наш очаг.
С травою я здоровался как прежде,
Я слушал гул неугомонных пчёл,
И папа, никогда не живший с нами,
Просил цветок, что во дворе расцвёл.
Ему букет протягивала мама
Под вновь ожившим деревом в тени,
А он не брал, и я во сне дивился:
Зачем так долго спорили они?
Но радость и восторг неодолимы,
Мне новых сил придал мой старый дом,
Дарил мне отдых в пряном аромате,
И я гордился каждым лепестком.
А ныне в горе, в радости, в заботах,
Едва остановившись на бегу,
Хочу собрать всё то, что я имею,
И принести к родному очагу.
Погас очаг, но то ли по привычке,
А то ли от тоски вернулся я.
Нет никого, но мне не одиноко
В том доме, где жила моя семья.
Совесть
Богатств немереных пучина
И золото дождём
Не существуют для мужчины,
Покуда совесть в нём.
Зачем, рискуя на дуэли,
Карают подлецов?
Что значит жизнь, когда на деле
Есть совесть – есть лицо…
Во взоре честь,
Коль совесть есть
И славных дел не счесть.
Тот, кто рискует на дуэли,
Тот защищает честь.
Богатств немереных пучина
И золото дождём
Не существуют для мужчины,
Покуда совесть в нём.
* * *
Послушай, дада, по секрету
Ночь говорит со мной,
И ветер носит голос этот
С любовью неземной.
Услышь, напев немногословный
Звенит в моей душе
Для тех, кто сном ещё не скован,
Для тех, кто спит уже.
Неужто, дада, ты не слышишь,
Как он пронзает тишь,
И что он всех чудес превыше,
Услышь его, услышь!
Зов матери
Зов матери
Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Кабардинская поэзия
