К счастью, самый главный вопрос – кадровый – решился быстро и как-то даже сам собой. Нашёлся вполне себе матёрый писатель (по крайней мере автор и соавтор десятка изданных в Москве и «на окраине», книг самых разных жанров – от военно-исторических приключений до откровенной фантастики), притом с опытом редакторской и журналисткой работы. Это ваш покорный слуга. А также известная в Крыму поэтесса, к тому же окончившая Литературный институт, Злата Золотова. И надо же так совпасть – оба альтруисты, и оба, мягко говоря, «не вполне повзрослевшие люди», хоть одному под 50, другой весьма за 30. Молодёжь им поверила. Больше того – категорическое условие НЕприсутствия других взрослых людей на занятиях студии наглядно демонстрирует степень доверия своим руководителям, которую иначе можно выразить, как «ну и где тут кто?». В этом, в доверии, а также в упорном постоянстве занятия, несмотря на занятость (каламбур) руководителей, проходят каждую субботу, и это не только любезное чаепитие с чтением своих произведений, это ещё и учёба. Хоть и с минимумом литературоведения, но при максимуме творческих заданий – то что надо, что заставляет даже «взрослых» литераторов из городского Лито с завистью прислушиваться к ору в соседней комнате.
Да что там наши… Теперь и на полуострове редкое литературное мероприятие обходится без участия этих пернатых… – кто ещё пони, а кто уже и кони (поскольку возрастные пределы студии вполне себе «комсомольские» – от 14 до 34). Да и сами – те ещё кони, как говорится. Не только у себя в городе, в «городе под мостом», в Керчи то есть, то и дело чудят что-то доселе невиданное, из чего публичные чтения на старинной Митридатовой лестнице или где в ресторане – так, клубная жизнь. А вот выгнать чуть ли не все школы города в квест по литературной истории города или того круче – задаться неподъёмной идеей создания ему подлинной литературной славы, воскресив из небытия имя Шенгели – выдающегося поэта Серебряного века, керчанина, безвестного литературного отца общеизвестных Грина и Волошина… А это уже не просто ряд памятных мероприятий, это ещё и средства на памятное издание сыскать, на ту же памятную табличку, пардон за тавтологию… Да и на уровень Крыма уже замахнулись безо всякого стеснения – через Министерство печати и информационной политики «пробили» ежегодный конкурс-сборник авантюрной прозы «Крымское приключение», ставший уже и не всероссийским только, но и международным. Опять-таки, теперь за сборник поэзии будем бороться по итогам всекрымского (а там поглядим…) интернет-турнира «Пегасьи бои». Маленький наш город хоть и не чета Севастополю, странным образом узурпировавшему связи с Союзом писателей России, но тоже, кстати сказать, город-герой. Если упрёмся, то и не разглядишь: «Пегасы» они тут?.. Или что оно такое, мелкое да упрямое, но уши кругом торчат – на всех семинарах и фестивалях?» Так что всё у нас будет как положено. Как, нам кажется, должно быть теперь в России.
Впрочем, всё это только так, «информация для знакомства», краткая прелюдия к симфонии наших подлинных достижений – тех, кого мы называем «наши дети», будь они и впрямь дети, будь они уже на грани того, чтобы своими обзавестись.
Вячеслав Демченко, писатель, журналист, соруководитель студии
Чаепитие за гранью понимания
Чаепитие за гранью пониманияВыпуск 3 (12)
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Литературный резерв
Теги: литературный процесс
Дарья Воронина
Лиза сидела на подоконнике, подобрав под себя ноги и положив подбородок на колени. Она была юна и хороша собой. В каждом её движении, и даже сейчас, в полной неподвижности, ощущалась грация. Медно-каштановые локоны крупными волнами падали на её изящные плечи. Изумрудно-зелёные глаза светились спокойствием и мудростью, что было необычно в её-то 23. Кончик её аккуратного, острого и чуть вздёрнутого носика слегка шевелился, когда она что-то беззвучно шептала, перебирая тонкими пальцами цветные нитки.
В маленькой мансардной комнатке царил полумрак, но из окна уже начинал литься солнечный свет нового дня.
На крохотной электрической плите, стоявшей в дальнем углу комнатки, вскипел чайник. Лиза улыбнулась своим мыслям, легко спрыгнула с подоконника, достала из старого буфета свою любимую кружку со стилизованным изображением кота и стала заваривать чай. Комнату заполнил запах лимона и корицы.