Анархистский вариант с кражей в роддоме брошенного ребёнка был хорош соломоновой мгновенностью, минимумом публичности, невмешательством органов опеки. На ток-шоу обвиняли: подследственная схватила первого попавшегося ребёнка. Думаю, нет, она учитывала: могут хватиться. Впрочем, даже если бы случайно, из десятков взяла именно брошенного, представляете: это же как «Божий суд» времён Средневековья!
Не подстрекая краж, фиксирую: передача родительских прав в стенах роддома лучше для ребёнка. Не будет досужих соседских языков и указующих пальцев. А государство в лице всех уполномоченных проявит себя мгновенно и однократно!
Истринские матери, если вдуматься, «задали планку», обозначили нужную всем, главное – ребёнку, скорость. Законное усыновление должно стремиться быть столь же скорым. Украсть за день – неправильно, законно мусолить годами – тоже.
Вот что объективно связывает истринский случай с резонансным законопроектом о декриминализации побоев, с самой философией взаимодействия семьи и государства. Поборниками ювенальной юстиции втирается в мозги иллюзия: чем больше прав у ребёнка (и защищающих эти права организаций!) – тем лучше.
Права – дело святое, но именно в жизни ребёнка они часто меняют знак, как при переносе в другую часть уравнения. Мыслитель недавнего прошлого Честертон, отчеканил глубочайшую фразу: «Мы вправе приказывать детям. Начни мы их убеждать – мы лишили бы их детства». Но в ходе обсуждения законопроекта, в комментариях и спорах («Отшлёпать ребёнка можно раз или два? До синяков или включая синяки?») ни разу даже не мелькнул тезис Честертона – истинный приговор «ювенальщине».
Законопроект, отсекающий лишь систематические, угрожающие здоровью побои, – верен. Наличие юридических компаний, специализирующихся на процессах «дети против родителей» – давний факт в стране. Заботливые тёти за пару (да хоть дюжину!) шлепков забрали ребёнка у любящих родителей и отдали другим, абсолютно равнодушным, но лучшим, с их точки зрения (зарплата, метраж квартиры), кандидатам. А завтра «добротёти» – уже целый главк, управление, департамент! Неважно адвокат или бюрократ исказят сам смысл Родительства, Семьи.
Какая-то системная прореха. Либералы, по определению: за уменьшение роли государства, но их «права ребёнка, ювеналка» приведут – к Министерству семьи.
Инакомыслие воспрещается
Инакомыслие воспрещается
Общество / Общество / Соседи
Иженякова Ольга
Православие на Западной Украине имеет особый колорит
Теги: общество , Украина , религия , секта
Как вытесняют православие из Закарпатья
Украинская земля мне родная. Мама из карпатских русинов. Каждое лето, как только у нас в Сибири зацветала морошка, а в школах начиналась долгожданная пора каникул, меня везли на гостеприимную украинскую землю. Здесь меня окрестили, научили молитвам, объяснили, что значит жить по православным заповедям. Возле храма Игоря Черниговского, что в самом центре села, могила моей прабабушки Евы, которая чем-то помогла церкви.
Одно время я в том селе ходила в школу. И моя глубоко православная бабушка Агафья договорилась, чтобы я каждый крестный ход носила хоругвь. Когда начиналась ненавидимая многими продлёнка, я с ранцем бежала в направлении колокольного звона. Другим бы ребятам за это, несомненно, влетело, но я находилась, так сказать, в привилегированном положении: во-первых, я не совсем украинская сельская девочка – папа у меня русский, а во-вторых, не было желающих связываться с бабушкой и дедушкой-фронтовиком. Характер у обоих – кремень.
Как-то я услышала по радио (телевизора в нашем сельском доме отродясь не было) обрывок фразы, что Украина находится в сердце. Мне это так понравилось, я искренне верила, что это действительно так, Украина в моём сердце! Шли годы. Я никогда не изменяла традиции, заведённой родителями, – все отпуска и длинные праздничные выходные провожу в родных местах. Многое изменилось с тех пор. Храм поставили новый, но вот в направлении колокольного звона далеко не все селяне торопятся. На маленькое село в 140 дворов приходится три западные секты.
Многие люди, которых я знаю больше 30 лет, стали сектантами. Изменились внешне и внутренне. Озвучивают чужие фразы и мысли и с плохо скрываемой агрессией зазывают на свои собрания. Говорить им о том, что Господь каждому даровал свободу выбора, бессмысленно. Они не слышат. Задают вопросы и сами же на них отвечают, а попытки выяснить, на чём зиждется их учение, приводят их в бешенство…