В общем, львиную долю современной поэзии можно смело назвать иронической и юмористической, потому что, кроме смеха, она ничего не вызывает. Надо отметить, что свою роль в падении интереса к поэзии сыграли иные авторы, пользующиеся неконвенциональной лексикой, отпугивающие читателя, выросшего на образцах классической поэзии. Конечно, при отсутствии таланта проще заявить о себе, ударив впечатлительного читателя лексикой, так сказать, «ниже пояса». Так неуклонно девальвируется слово поэта. Так псевдопоэзия, активно насаждаемая некоторыми литературными группировками и толстыми журналами, растущая из сора, но, увы, сама этим сором являющаяся, заявляет о себе как о чём-то новом и прогрессивном. Авторами, практикующими псевдопоэзию, мало кто интересуется, но эти авторы всегда в обойме, они получают премии и всевозможные литературные награды.
И тем не менее вопреки всему в наше время возрос живой интерес к поэзии! В городах на выступлениях поэтов заполняются залы, ценители стихов готовы платить за билеты, активно покупают книги. Поэзия, нашедшая дорогу к сердцу, всегда будет в цене!
Я вхожу в состав жюри многих конкурсов, в которых достаточно часто встречаются талантливые поэты. Но не всем им удаётся издать даже одну тоненькую книжонку, попасть на страницы печатных изданий. А уж появиться на крупном телеканале после подведения итогов очередного поэтического конкурса, такого как «Чемпионат мира по поэзии Прибалтии», проводимый Евгением Орловым, или «Вечерние стихи» – совместного проекта газеты «Вечерняя Москва» и портала Стихи.ру – предел мечтаний. Лишь канал «Серебряный дождь» заполняет свои технические паузы авторским чтением стихов, об уровне коих предпочту умолчать. Какие только лица мы не видим на ТВ каналах, какие голоса не слышим на радио, но только это не лица и не голоса талантливых современных поэтов!
Шанс «засветиться» дают только передачи Игоря Волгина и Александра Архангельского, где наряду с мэтрами появляются и молодые авторы.
Какую же роль может выполнять поэзия, загнанная в угол и попавшая в руки дельцов, когда премии раздаются среди «своих», совершенно независимо от уровня сочинённых ими стихов?!
О поэзии можно сказать, как когда-то сказал об осетрине булгаковский Воланд: нет поэзии второй свежести! Она должна быть только первой свежести. Лишь такая поэзия может играть главенствующую роль в развитии литературного языка, способна влиять на судьбы страны и общества. Какую же роль может играть поэзия в современном обществе, если она даже не на вторых – на пятых ролях на сцене современного искусства?
Юрий Поляков
– В разные эпохи стихи востребованы по-разному. Иногда они выдвигаются на роль самого активного и знаменитого вида искусства. Так было перед Октябрьской революцией и после неё. Слава Маяковского и Есенина общеизвестна. Вероятно, в человеческом обществе случаются периоды обострённого восприятия стихотворного слова, как бывают периоды религиозной экзальтации или повышенной воинственности. С чем это связано – с солнечной активностью, со сменой культурного кода, с очередным извивом этногенеза? Бог знает... Но наступают времена, когда поэзия уходит из сферы духовных приоритетов, дробится и сжимается до крошечных кухонных парнасиков. Она переходит, как сказали бы врачи, в латентное состояние, в каковом, кстати, пребывает сейчас. Борясь с равнодушием общества, поэты придумывают «завлекалочки»: иногда талантливые, как у куртуазных маньеристов, иногда убогие, похожие на срежиссированные эпилептические припадки, как у Пригова. Снижается и уровень версификации. Сложение стихов уже не напоминает резьбу по благородному дереву, скорее – торопливую лепку из пластилина. А к тому, что не требует мастерства, траты времени и душевных сил и отношение соответствующее: крошечные залы полузаполнены не фанатами поэзии, а подругами и собутыльниками стихотворцев, которые даже не помнят наизусть своих опусов, а читают их с листа, путаясь и словно стесняясь написанного. Уверяю вас, если поэт по-настоящему оттачивал стихотворение, он запомнит его на всю жизнь, как солдат номер полевой почты. Читать стихи с бумажки – это как объясняться в любви, сверяясь с интернетом.
Однако, по моим наблюдениям, процент людей с поэтическим мироощущением постоянен, как число, скажем, гомосексуалистов или левшей. Своим присутствием, даже незаметным, они играют какую-то не до конца ещё понятую роль в жизни человеческого сообщества. А может быть, поэзия – вообще какая-то «высокая болезнь» человеческого духа или языка? Неслучайно с самых отдалённых времён поэтов считали собеседниками богов, людьми, которым, как и жрецам, доступна небесная изнанка мира. Они слышат, как «звезда с звездою говорит». Сказать, что поэзия – тайна, это примерно то же самое, как если сказать, что любовь – это любовь. Кто знает, может, поэзия – это самый совершенный на сегодняшний день способ консервации энергии мысли и чувств, способ, сохраняющий не только результат, но и сам процесс творчества. В этом я убедился, составляя поэтический том моего собрания сочинений и перебирая архив. Иные пожелтевшие черновики я взял в руки без малого через сорок лет. И что? Я отчётливо вспомнил все свои тогдашние мысли, чувства и ассоциации… Более того, мне удалось вернуться в прежнее творческое состояние, ощутив юношеские муки, когда метафора не лезет в размер, а сравнение напоминает бант на заднице провинциальной кокетки. Вот ведь как! Но даже если ты не поэт и читаешь чужие стихи, всё равно на подсознательном уровне ты воспринимаешь не только итог, но и проживаешь сладостно-мучительный процесс сочинительства, творившийся в чужой душе. Так, наслаждаясь лирикой Пушкина, ты оказываешься, фигурально говоря, в его постели. Нет, не подумайте плохо! Как известно, гений предпочитал творить лёжа на ложе...